Комментарии Баркли: от Иоанна. Библия онлайн - все о библии Евангелие от иоанна толкование 19 главы

ЕВАНГЕЛИЕ от Иоанна 19 глава 1 Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его. 2 И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу, 3 и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам. 4 Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины. 5 Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек! 6 Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины. 7 Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим. 8 Пилат, услышав это слово, больше убоялся. 9 И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа. 10 Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя? 11 Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе. 12 С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю. 13 Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по-еврейски Гаввафа. 14 Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! 15 Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря. 16 Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели. 17 И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа; 18 там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса. 19 Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский. 20 Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски. 21 Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский. 22 Пилат отвечал: что я написал, то написал. 23 Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. 24 Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, - да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины. 25 При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. 26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. 27 Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе. 28 После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. 29 Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его. 30 Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух. 31 Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, - ибо та суббота была день великий, - просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их. 32 Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним. 33 Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, 34 но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода. 35 И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили. 36 Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится. 37 Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, Которого пронзили. 38 После сего Иосиф из Аримафеи - ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, - просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса. 39 Пришел также и Никодим, - приходивший прежде к Иисусу ночью, - и принес состав из смирны и алоя, литр около ста. 40 Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. 41 На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен. 42 Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко.

1–16. Христос пред Пилатом. – 17–29. Распятие Христа. – 30–42. Смерть и погребение Христа.

. Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его.

. И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу,

. и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам.

(См. ; и сл.; Мк. 15и сл).

Пополняя сказания первых евангелистов о бичевании Христа, Иоанн изображает это бичевание не как наказание, предшествовавшее, по обычаю, распятию, а как средство, которым Пилат думал удовлетворить злобу иудеев, питаемую ко Христу.

. Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины.

. Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!

Пилат, наказав Христа и выведя Его к иудеям со знаками побоев на лице, в терновом венце и багрянице (ср. ), этим самым показывал иудеям полное ничтожество их обвинений, какие они выставляли против Христа. «Разве такой человек может рассматриваться как претендент на царскую корону?» – как бы говорил этим Пилат. Нет, Пилат не находит сколько-нибудь серьезных оснований к обвинению Христа в приписываемых Ему замыслах. Слова же «се, Человек!» могут быть понимаемы в двояком значении. С одной стороны, Пилат хотел этим восклицанием сказать, что перед иудеями стоит человек совершенно ничтожный, которому разве только в насмешку можно приписывать попытки завладеть царской властью, с другой, он хотел возбудить в людях, не окончательно ожесточившихся, сострадание ко Христу.

. Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины.

. Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим.

Ничего не сказано, как отнесся к этому жалостному зрелищу собравшийся перед дворцом прокуратора простой народ: народ молчал. Но «первосвященники и» их «служители» стали громко кричать, что Пилат должен распять Христа (ср. , где изображаются кричащими "все" ). Раздраженный их упорством Пилат снова с насмешкой предлагает самим иудеям совершить казнь над Христом, зная, что они не посмеют этого сделать. Тогда враги Христа указывают Пилату новое основание, по какому они требуют осуждения Христа на смерть: "Он сделал" , т.е. назвал «Себя Сыном Божиим» . Этим иудеи хотели сказать, что Христос в беседах с ними приписывал Себе равенство с Богом, а это было преступлением, за которое в законе Моисеевом полагалась смертная казнь (это было хулой или унижением Бога, ).

. Пилат, услышав это слово, больше убоялся.

. И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.

Пилат уже с самого начала суда над Христом чувствовал некоторый страх перед иудеями, фанатизм которых ему был достаточно известен (Иосиф Флавий. «Иудейская война», XI, 9, 3). Теперь к этому прежнему страху присоединился новый суеверный страх перед Человеком, о Kотором Пилат слышал, конечно, рассказы как о чудотворце и Который успел у многих иудеев стать предметом благоговейного почитания. Встревоженный, он уводит Христа опять в преторию и спрашивает Его уже не как представитель правосудия, а просто как человек, в котором не угасли языческие представления о богах, которые сходили прежде на землю и жили среди людей. Но Христос не хочет отвечать человеку, который был так равнодушен к истине (), не хочет говорить с ним о Своем божественном происхождении, так как Пилат и не понял бы Его.

. Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?

. Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.

Пилат понял, что Христос не признает его достойным беседы с Собою, и с чувством оскорбленного самолюбия указывает Христу на то, что Он в его руках. Но Христос говорит в ответ Пилату, что сам он не имеет власти распоряжаться судьбой Христа (положить жизнь и принять ее назад – это зависит только от Самого Христа, Ин.10и сл.; Ин. 12и сл.). Если же теперь Пилат и имеет право осудить Христа на казнь, то потому, что так ему указано ("дано" , т.е. назначено) свыше или от Бога (ἄνωθεν , ср. ). Напрасно Пилат гордится своим правом прокуратора в настоящем случае, он является в деле Христа жалким, бесхарактерным, лишенным совести человеком, которому именно в силу таких ему присущих свойств и попустил стать палачом Неповинного Страдальца. Тем не менее, в словах Христа о Пилате ему не дается какого-нибудь оправдания. Нет, виновен и он, хотя вина его меньше, чем вина предавшего Христа Пилату. В том, что он осудил Христа, Пилат показал свой низкий характер, свою испорченную натуру и хотя, совершая свое кровавое дело, он исполнял, сам не сознавая того, таинственные предначертания воли Божией, тем не менее лично он как судья – блюститель справедливости изменил своему призванию и подлежит за это осуждению. Что же касается предавшего Христа Пилату иудейского народа и особенно первосвященника и священников (ср. : «Твой народ и первосвященники предали Тебя мне» ), то этих людей Христос признает виновными в большей мере, чем Пилат, потому что они знали Писания, в которых содержались пророчества о Христе (), а с другой стороны, знали достаточно о деятельности Христа (), чего нельзя было сказать о прокураторе, который далеко стоял от тех вопросов, которые возбудили враждебные чувства ко Христу в сердцах иудеев.

. С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю.

Пилату, несомненно, должно было понравиться то, что Христос сказал о нем. Он видел, что подсудимый понимает его затруднительное положение и снисходит к нему. Поэтому в таком смысле лучше понимать здесь выражение ἐκ τούτου . Пилат с особенной настойчивостью стал добиваться освобождения подсудимого, хотя евангелист не сообщает, в чем состояли его усилия. Это намерение Пилата было замечено врагами Христа, которые со своей стороны усилили старания добиться осуждения Христа. Для этого они начинают угрожать Пилату доносом на его действия самому Kесарю (Тиверию), который, конечно, не простил бы Пилату легкомысленного отношения к делу, где был затронут вопрос о его императорских правах: за оскорбление величества он мстил самым жестоким образом, не обращая внимания на высоту положения, какое занимал заподозренный в этом преступлении (Светоний. «Жизнь двенадцати цезарей», Тиверий, 58; Тацит. «Анналы», III, 38).

. Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон , а по-еврейски Гаввафа.

Угроза иудеев подействовала на Пилата, и он, изменив свое намерение, снова вывел Христа из претории и сам сел на судейское кресло (βῆμα ). Он и раньше, конечно, сидел на нем при начале суда над Христом, но теперь евангелист отмечает восхождение Пилата на судейское место как нечто особенно важное и указывает при этом день и час события. Этим евангелист хочет сказать, что Пилат решился произнести обвинительный приговор над Христом. Место, на котором было поставлено судейское кресло Пилата,говорит евангелист, называлось по-гречески Лифостротон (собственно, мозаичный пол) – так называли его говорившие по-гречески жители Иерусалима, а по-еврейски – Гаввафа (по одному толкованию – «возвышение», по другому – «блюдо») .

. Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!

Иоанн говорит, что осуждение Христа на распятие и, следовательно, само распятие состоялось в пятницу перед Пасхой (точнее, «в пятницу Пасхи», заменяя этим указание евангелиста Марка «пятница, которая пред субботой» – ). Этим он хотел отметить особую важность того дня, в который был распят Христос. Христос, так сказать, приготовляется к закланию (само слово «пятница» по-гречески означает «приготовление», и читатели Евангелия хорошо понимали смысл этого), как приготовлялся накануне Пасхи к ночной трапезе агнец.

«Час шестый» , т.е. двенадцатый. Точнее будет перевести «около двенадцати» (ὡς ἕκτη ). Некоторые толкователи (из наших особенно Гладков в 3-м издании своего толкового Евангелия, с. 718–722) стараются доказать, что евангелист считает здесь по римскому, а не по иудейско-вавилонскому счислению, т.е. разумеет шестой час утра, в соответствии с указанием евангелиста Марка, по которому Христос был распят в "третий" , т.е., по римскому счету, в девятый час утра (). Но против этого предположения говорит то обстоятельство, что никто из древних церковных толкователей не прибегал к такому способу соглашения показаний евангелистов Марка и Иоанна. Притом известно, что в те времена, когда апостол Иоанн писал свое Евангелие, во всем грекоримском мире часы дня считались так же, как у евреев, от восхода до захода солнца (Плиний, «Естественная история», II, 188). Очень вероятно, что Иоанн в настоящем случае и хотел точнее определить время распятия Христа, чем оно указано у Марка .

В заключение Пилат делает последнюю попытку спасти Христа, снова указывая иудеям на то, что ведь они отдают на казнь своего царя. «Другие народы услышат, – хочет сказать Пилат, – что в Иудее распяли царя, и вам же это послужит к стыду».

. Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря.

Первосвященники не хотят и слушать увещаний Пилата, они совершенно отрешились от всяких национальных мечтаний о собственном иудейском царе, они стали или, по крайней мере, показывают себя верными подданными Kесаря.

. Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели.

. И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа;

. там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.

(См. комментарии к и параллельные места).

Почему Иоанн не упоминает о Симоне Kиринеянине? Очень вероятно, что он хотел этим лишить опоры существовавшее у древних гностиковвасилидиан мнение, будто бы вместо Христа на кресте был распят по ошибке Симон (Ириней Лионский. «Против ересей», I, 24, 4).

. Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский.

. Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.

. Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский.

. Пилат отвечал: что я написал, то написал.

О надписи на кресте Христа евангелист Иоанн говорит, что иудеи остались ею крайне недовольны, потому что она не точно выражала преступление Иисуса, а между тем ее могли прочитать все проходившие мимо Голгофы иудеи, многие из которых и не знали, каким образом «царь их» оказался на кресте. Пилат не согласился на требование иудейских первосвященников исправить надпись, желая, кажется, поставить их в неловкое положение перед теми, кто не участвовал в предании Христа Пилату. Очень может быть, что Иоанн, изображая эту подробность, хотел указать своим читателям, что Промысл Божий действовал в настоящем случае через упорного язычника, возвещая всему миру о царском достоинстве Распятого Христа и о Его победе (свт. Иоанн Златоуст).

. Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.

. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, – да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины.

О пребывании Христа на кресте Иоанн подробно не повествует, но рисует перед взором читателя четыре поразительные картины. Здесь находится первая картина – разделения воинами одежд Христа, о чем только кратко упоминают синоптики. Один Иоанн сообщает о том, что, во-первых, хитон был не разделен на части, во-вторых, одежды были разделены между четырьмя воинами и, в-третьих, в разделении одежд Христа исполнилось пророчество о Мессии, находящееся в 21-м псалме (). Воинов, которым было поручено распять Христа, было четверо, и потому верхние одежды Христа были разделены на четыре части, но как именно – неизвестно. Нижняя же одежда, хитон, как тканая, не могла быть разрезана на части, потому что тогда распустилась бы вся ткань. Поэтому воины и решили бросить о хитоне жребий. Может быть, Иоанн, сообщая об этом сохранении в целости хитона Христова, хотел этим указать на необходимость единения Церкви Христовой (Киприан Kарфагенский. «О единстве кафолической Церкви», 7).

. При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Kлеопова, и Мария Магдалина.

. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.

. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.

Здесь евангелист рисует нам другую картину, которая представляет резкий контраст с первой: Христос вверяет Свою Мать попечению Своего возлюбленного ученика.

Сколько женщин стояло при кресте? Одни толкователи говорят три, другие – четыре. Более вероятным представляется второе мнение, потому что неестественно было бы предположить, что евангелист стал бы точно называть по имени сестру Пресвятой Богородицы, когда не назвал по имени Саму Матерь Христа. Между тем, очень естественно предположить, что евангелист упоминает о четырех попарно стоявших женщинах, из которых первых двух по имени не называет (этим и объясняется двукратное употребление частицы "и" ). О Марии Магдалине и Марии Kлеоповой см. комментарии к ; . Но кто такая была сестра Пресвятой Богородицы? Нет ничего невероятного в предположении (которое делает Цан), что Иоанн здесь подразумевает свою собственную мать, которую, как и самого себя, из скромности не называет по имени. При таком предположении является очень естественным притязание Иоанна и Иакова на особую роль в Царстве Христа (Мф. 20и сл.) и поручение Пресвятой Богородицы именно Иоанну, который таким образом приходился близким родственником Христу. Хотя Пресвятая Дева могла бы найти приют у сыновей Иосифа, но они были не близки по духу Ее Сыну () и, следовательно, также и Ей.

Почему Христос называет Свою Мать просто женщиной? С одной стороны, Он этим показывает, что отныне Он принадлежит всем людям, что естественные узы, связывавшие Его доселе с Пресвятой Матерью, теперь разрешаются (ср. ), а с другой стороны, Он выражает Ей Свое сострадание именно как осиротевшей женщине.

Иоанн тогда взял Пресвятую Деву с собою, чтобы отвести Ее в дом отца своего в Капернаум – таково, конечно, было тогда его намерение. Но это намерение не осуществилось, и Иоанн с Пресвятой Девой остался в Иерусалиме до самой Ее смерти, после того как по воскресении Христа недели три провел в Галилее, куда ушел по повелению Самого Христа (ср. ).

. После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду.

. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его.

. Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.

Здесь евангелист рисует перед нами третью картину – картину смерти РаспятогоХриста. «После того» , т.е. после того как Христос исполнил Свой сыновний долг по отношению к Матери.

«Зная, что уже все совершилось» , т.е. зная, что доведено до конца все, что подобало Ему совершить в Своей земной жизни.

«Да сбудется Писание, говорит: жажду» . Некоторые толкователи (из наших, например, еп. Михаил) относят выражение «да сбудется Писание» к глаголу «говорит» и делают заключение, что евангелист в восклицании Христа «жажду» видит будто бы точное исполнение пророчества, содержащегося в псалме: «в жажде моей напоили меня уксусом» (). Но с таким заключением трудно согласиться, во-первых, потому, что в приведенном месте из псалма нет выражения «жажду», а во-вторых, потому, что выражение греческого текста, переведенное по-русски выражением «да сбудется», правильнее было бы заменить выражением «дабы было доведено до конца» (употреблен глагол τελειοῦν , а не πληροῦν ), поэтому правдоподобное мнение Цана, что здесь евангелист хочет сказать, что хотя и «совершилось», но, однако, не доставало одного самого важного, в чем должны были найти себе завершение все писания Ветхого Завета («да сбудется Писание» ) – именно смерти Христа. Но Христа Его собственному сознанию и сознанию апостолов представлялась как свободное и сознательное предание в руки Бога Отца жизни Христа, как добровольное дело любви Христа к человечеству (). Поэтому, мучимый страшной жаждой, которая у повешенных на кресте затмевала сознание, Христос просит пить, чтобы получить облегчение хоть на несколько мгновений и с полным сознанием испустить Свой последний вздох. И только один Иоанн сообщает, что Христос, подкрепившись уксусом, сказал: «совершилось» , т.е. для Него нет уже никакого долга, который бы Его привязывал к жизни (Об иссопе см. комментарии к ).

. Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, – ибо та суббота была день великий, – просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.

. Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним.

. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней,

. но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.

Здесь евангелист рисует четвертую и последнюю картину. Представители Синедриона просили у прокуратора, чтобы к наступавшей субботе были убраны тела распятых, так как и закон Моисеев требовал, чтобы тело преступника, который был повешен на дереве, не оставалось там на ночь, но было предаваемо земле в самый день казни (). Иудеям тем более хотелось исполнить этот закон, что наступал вместе с субботой и праздник Пасхи. Для этого же было необходимо добить повешенных на кресте преступников (им перебивали голени). Пилат согласился на это, и явившиеся на место казни воины скоро покончили с двумя повешенными по обеим сторонам Христа преступниками, Иисуса же, заметив, что он умер, оставили нетронутым. Только один из воинов, вероятно, желая устранить всякую возможность погребения мнимоумершего, ударил Христа копьем в бок. Этот удар, пробивший сердце Христа, должен был погасить последнюю искру жизни, если таковая еще тлела в сердце Христа. Евангелист, упоминая об этом событии, хотел доказать действительность смерти Христа в противовес тем еретикам, которые (главным образом, Kеринф) говорили, что Христос не умер на кресте, потому что и тело-то у Него было только призрачное.

При этом евангелист указывает на удивительное обстоятельство, имевшее место при прободении бока у Христа. Из раны, причиненной ударом копья "истекла" (правильнее – «выступила») «кровь и вода» . Об этом евангелист упоминает, во-первых, как о необыкновенном явлении, так как из тела умершего при проколе не вытекает кровь и вода, а во-вторых, он хочет показать здесь, что

«И видевший засвидетельствовал...» По изъяснению отцов Церкви (свтт. Иоанн Златоуст , Kирилл Александрийский), евангелист здесь говорит о себе самом, по смирению, как и в других местах, не называя прямо своего имени. Он настаивает на том, что свидетельство его вполне истинно ввиду того, что в его время иногда на повествования о чудесных событиях из жизни Христа смотрели с большим недоверием (см. ; ). Наконец, по поводу его сообщений о чудесах, совершившихся во время смерти Христа, о которых только он один говорит, его могли заподозрить в желании возвысить свой авторитет перед другими писателями Евангелий, и он поэтому заранее заявляет, что у него при этом не было иной цели, как утвердить в своих читателях веру во Христа.

. Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится.

. Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, Которого пронзили.

Евангелист только что сказал, что его побуждает свидетельствовать о необычайном исхождении из бока Христа крови и воды желание утвердить веру в читателях в Иисуса Христа. Теперь он для большего укрепления их веры указывает на то, что в означенном событии, а равно и в неперебитии голеней Христу (в греческом тексте сказано: ἐγένετο ταῦτα – сии события произошли, а не «сие произошло») исполнились два предсказания Ветхого Завета: прообразное установление относительно пасхального агнца () и 2) пророческое слово Захарии ().

Как у пасхального агнца было запрещено сокрушать кости, так и у Христа кости остались совершенно целыми, хотя можно было ожидать, что они непременно будут сокрушены, как и у распятых со Христом разбойников. В этом – хочет сказать евангелист – и оказалось, что Христос был истинным пасхальным Агнцем, благодаря Которому люди спасаются от вечной смерти, как некогда первенцы еврейские были спасены от временной смерти кровью простого пасхального агнца.

Что касается пророчества Захарии, который говорил о том, как избранный народ Божий со временем будет с раскаянием взирать на Иегову, Которого он же пронзил, то евангелист, не входя в подробные объяснения, отмечает только, что пророчество это, непонятное для читающего книгу Захарии, стало понятно для того, кто смотрел на пронзенного копьем Христа: отныне будут теперь взирать с верою на Того, Кого пронзили, т.е. будут (иудеи, а отчасти и язычники, представителями которых были римские воины) с благоговением признавать во Христе своего Искупителя, Который источает возрождающую людей благодать.

. После сего Иосиф из Аримафеи – ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, – просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса.

. Пришел также и Никодим, – приходивший прежде к Иисусу ночью, – и принес состав из смирны и алоя, литр около ста.

. Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. ; ) делает некоторые дополнения. Так, он один упоминает об участии Никодима в погребении Христа (о Никодиме см. ). Этот тайный последователь Христа принес огромное количество ароматических веществ, именно, состав из мирровой смолы и алойного дерева (ср. ), для того чтобы в изобилии умастить и тело, и погребальные пелены Христа, этим, очевидно, Никодим хотел выразить свое великое благоговение ко Христу. Имеет, впрочем, вероятность и то мнение (высказанное Луази), что Иоанн хотел этим упоминанием о двух выдающихся представителях иудейства показать, что в их лице все иудейство воздало последние почести своему Царю.

Также один Иоанн замечает, что гробница Христова находилась в саду. Не дает ли он намек на то, что этот сад должен явиться новым Эдемом, где восставший из гроба новый АдамХристос выступит в своей прославленной человеческой природе, как некогда также в саду вступил в жизнь древний Адам?

Наконец, один Иоанн замечает, что Христа погребли в саду, находившемся поблизости от места распятия потому, что была пятница иудейская. Этим он хочет сказать, что Иосиф и Никодим торопились с погребением Христа, чтобы закончить его к наступлению субботы. Если бы они унесли тело Христа куда-нибудь подальше от Голгофы, то им пришлось бы захва тить часть субботы и нарушить покой субботнего дня.

И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа;

Там распяли Его и с Ним двух других по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.

Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: «Иисус Назорей, Царь Иудейский».

Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.

Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши «Царь Иудейский», но что Он говорил: «Я Царь Иудейский».

Пилат отвечал: что я написал, то написал.

Не было более ужасной смерти, чем смерть посредством распятия. Даже сами римляне не могли думать о ней, не содрогаясь от ужаса. Цицерон заявил, что это «самая жестокая и ужасная смерть». Тацит говорил, что это «презрительная смерть». Первоначально этот метод был персидским. У персов земля считалась священной, и чтобы не осквернять ее телом преступника, они возносили его над землей. Его прибивали ко кресту гвоздями и оставляли так умирать в расчете, что орлы-стервятники и черные вороны закончат дело. Карфагенцы позаимствовали этот метод казни у персов, а римляне у карфагенцев.

Распинали только в провинциях, а не в самой стране, и то только рабов. Немыслимо было, чтобы римский гражданин умер такою смертью. Цицерон говорил: «Для римского гражданина преступно быть связанным, еще хуже быть битым, и почти подобно отцеубийству быть убитым; что же я могу сказать о смерти на кресте? Такое гнусное явление не поддается описанию, потому что нет слов, которыми можно было бы описать его». Но именно такой смертью, которой более всякой другой боялись в древнем мире, смертью раба и преступника, умер Господь наш Иисус.

Распятие всегда совершалось одинаково. После того, как дело было выслушано и преступник был приговорен, судья произносил роковую фразу: «Ибис ад крусем — Ты пойдешь на крест». Приговор исполнялся сразу же: преступника ставили в центр между четырьмя солдатами, крест клали ему на плечи. Бичевание обычно предшествовало казни, так что можно представить в каком состоянии было тело преступника. Иногда его еще подхлестывали плетью по пути к месту казни и подгоняли, чтобы он оставался на ногах до конца, до самого своего распятия. Впереди шел офицер с плакатом, на котором было описано преступление приговоренного, и его вели по многим улицам и переулкам, стараясь пройти как можно больше улиц на пути к месту казни. Для этого было две причины. Во-первых, чтобы как можно больше людей увидело позор преступника для острастки, а во-вторых, (это милосердная причина), чтобы видя плакат кто-нибудь мог еще высказать свидетельство в его защиту. В таком случае процессия останавливалась и преступника заново судили.

В Иерусалиме место казни называлось Лобным местом, а по-иудейски Голгофа. Оно было, по всей вероятности, за стенами города, потому что в городе не разрешалось никого казнить, но где именно оно находилось, нам не известно.

Лобное место, или как говорят другие переводы Черепное получило свое название по множеству страшных причин. Одно предание говорило, что оно было названо так потому, что череп Адама был похоронен там. Было также предположение, что оно получило свое название по той причине, что всегда было усеяно черепами казненных на нем преступников. Но вряд ли это было так, потому что по римскому закону преступник должен был висеть на кресте пока не умрет от жажды, голода и висения. Эта пытка могла иногда длиться несколько дней, но по иудейскому закону казненных полагалось снимать и погребать перед наступлением ночи. По римскому закону тело преступника просто отдавали на съедение стервятникам и бродячим собакам, и не хоронили вовсе, что было бы просто незаконно у иудеев, поэтому вряд ли иудейское место казни могло быть усеяно черепами. Скорее всего это место получило свое название от черепо-подобной формы холма, на вершине которого оно находилось. Но так или иначе, такое название было страшным для места, на котором совершались страшные дела.

Итак, Иисус шел избитый, израненный, кровоточащий, с вырванными полосами кожи и мяса на спине, и нес Свой Крест на место казни.

Иоанна 19,17-22 (продолжение) Крестный путь.

В этом отрывке есть еще две вещи, на которые мы должны обратить наше внимание. Надпись на Кресте была на трех языках: иудейском, греческом и римском. Это были языки трех великих держав древности. У Бога каждый народ играет свою роль в истории и каждый должен преподать какой нибудь важный урок миру. Эти три державы тоже сделали свой вклад в мировую историю. Греция научила мир красоте формы и мысли. Рим научил мир законодательству и государственному управлению. Иудеи научили мир религии и поклонению истинному, живому Богу. Слияние всех этих вкладов явилось в Иисусе. В Нем мир увидел высокую красоту и высочайший разум Бога. В Нем был закон Божий и Царство Божие. В Нем был Сам образ Божий. Все, к чему стремился мир, и что когда-либо искал, осуществилось в полноте в Личности Иисуса. И потому не случайно все три языка тогдашнего мира назвали Его Царем. В этом была Божественная символика и промысел.

Несомненно Пилат поместил свою надпись на кресте, чтобы раздражить и разозлить иудеев. Они только что сказали, что у них нет другого царя, кроме кесаря, и Пилат со злорадной насмешкой повесил свою надпись на Кресте. Иудейские начальники несколько раз просили его снять эту надпись или хотя бы изменить ее, но он категорически отказался и ответил: «Что я написал, то написал». Здесь перед нами еще черта Пилата, человека неподатливого и неуступчивого, не отступающего ни на дюйм. Совсем еще недавно он колебался, не зная казнить ли ему Иисуса, или отпустить, но в конце концов позволил иудеям угрозами и шантажом сломить себя. Твердый в отношении надписи, он был слабым в отношении распятия. Иронией в жизни является то, что мы можем быть настойчивыми в мелочи и слабыми в вещах крайней важности. Если бы Пилат мог противостать вымогательской тактике иудеев и не позволить им принудить его подчиниться их воле, он остался бы в истории, как один из сильнейших и великих людей. Но потому, что он уступил в важном и отстоял второстепенное, его имя осталось покрытым позором. Пилат был человеком, который отстоял не то, что было важно, и сделал это слишком поздно.

Иоанна 19,23.24 Игроки у креста

Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.

Итак сказали друг другу, не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, — да сбудется реченное в Писании «разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий». Так поступили воины.

Мы уже видели, что преступник шел на место казни в сопровождении четырех воинов. Одним из приработков таких солдат была одежда казненного. У каждого иудея было пять предметов облачения: обувь, тюрбан, опоясание, хитон и внешнее облачение — халат. Пять предметов одежды приходилось в данном случае разделить на четыре части между четырьмя воинами. Они по жребию разделили вещи, а хитон остался. Хитон был бесшовный, весь сотканный одним куском. Разрезанный на четыре части, он стал бы непригодным, и воины решили бросить о нем отдельный жребий. В этой яркой картине есть несколько пунктов, на которые мы обратим наше внимание.

1. Ни одна другая сцена не показывает так, как эта, равнодушия мира ко Христу. Там на Кресте Христос умирает в страшных муках, а у подножия Креста, как ни в чем ни бывало, воины бросают жребий об одежде Его. Один художник изобразил Христа, стоящим с широко раскинутыми пронзенными руками в большом городе. Мимо него течет толпа. Никто не обращает на Него никакого внимания, кроме одной женщины. А под картиной вопрос: «Или вам все равно, вам, проходящим мимо?» Трагедия даже не во враждебности мира ко Христу, но в равнодушии. Мир обращается с любовью Христа так, как будто она никому не нужна.

2. Существует предание, что Мария сама соткала бесшовный хитон и подарила Сыну в дорогу, когда Он выступил на Свое служение. Он был ее последним подарком Сыну. Если это правда, что весьма возможно, потому что у иудеев был такой обычай, тогда эта бесчувственность воинов, разыгрывающих последний подарок матери Сыну выглядит вдвойне ужасно.

3. Здесь есть еще нечто, сокрытое наполовину. О хитоне Иисуса говорится, что он был соткан сверху до низу без шва, но именно такого рода хитоны носили первосвященники. Вспомним, что обязанностью первосвященника было посредничество между Богом и человеком. По-латыни священник называется понтифекс, что значит строитель мостов, и священник действительно занимается постройкой моста между Богом и человеком. Никто никогда не сделал этого так, как Иисус. Он есть совершенный Первосвященник, через Которого люди приходят к Богу. Мы видели снова, что во многих замечаниях евангелиста Иоанна есть два значения: внешнее и глубокое сокрытое. Когда Иоанн говорит нам о бесшовном хитоне, он не имеет в виду только одежду, которую носил Иисус, но то, что Он есть совершенный Первосвященник, открывающий совершенный путь в присутствие Бога.

4. И наконец, мы видим, что и в этом случае является исполнение ветхозаветного пророчества: «Делят ризы Мои между собою и об одежде Моей бросают жребий» (Пс. 21,19).

Иоанна 19,25-27 Сыновняя любовь

При кресте Иисуса стояли Матерь Его, и сестра Матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.

Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.

Под конец Иисус не был совершенно одинок. У Креста были женщины, которые любили его. Один толкователь говорит, что в те дни женщины были настолько пренебрегаемы, что никто не обращал внимания на учениц Иисуса, и, следовательно, эти женщины не рисковали ничем, стоя там у подножия Креста вблизи Иисуса. Такое объяснение неверно и бедно. Всегда было опасно поддерживать связь с тем, кого римская власть считала достойным распятия. Всегда опасно проявлять любовь к тому, кого ортодоксальная верхушка считает еретиком. Женщины были у Креста не потому, что были настолько незначительны, что ничем не рисковали, а потому что они любили, а любовь прогоняет страх.

Это была странная группа. О Марии Клеоповой мы почти ничего не знаем, но о других нам кое-что известно и мы остановимся немного на них.

1. Там была Мария мать Иисуса. Возможно, что она не все понимала, но она любила. Для нее присутствие у Креста Сына было самой естественной вещью, потому что она была Его Матерью. Иисус мог быть преступником в очах закона, но Он был ее Сыном. Вечная любовь материнства жила в сердце Марии, когда она стояла у Креста.

2. Там была ее сестра, которую Иоанн не называет по имени, (некоторые полагают, что здесь упомянуты четыре женщины, т. е. нужно читать: «сестра Матери Его (и) Мария Клеопова»), но о которой мы узнаем из других Евангелий (Мат. 27,56; Мар. 15,40). Это была Саломия, мать Иакова и Иоанна. Она пришла к Нему однажды и просила, чтобы Он дал ее сыновьям первые места Его Царства (Мат. 20,20), а Иисус показал ей, насколько негодны такие честолюбивые мечты. Саломия была женщиной, которая услыхала от Иисуса упрек и отказ, и все же она была здесь у подножья Его Креста. Ее присутствие говорит многое о ней и об Иисусе. Оно говорит о том, что у нее было достаточно смирения, чтобы принять упрек, и продолжать любить с не меньшей преданностью, чем раньше. Оно говорит о том, что Иисус мог упрекнуть так, что Его любовь просвечивала сквозь упрек. Присутствие Саломии урок для нас, как давать и как принимать упреки.

3. Там была Мария Магдалина. Все, что мы знаем о ней, это то, что Иисус изгнал из нее семь бесов (Мар. 16,9; Лук. 8,2). Она не могла забыть того, что сделал для нее Иисус. Его любовь спасла ее, а ее любовь была бессмертной. Ее лозунгом, написанным на ее сердце было: «Я никогда не забуду того, что Он сделал для меня».

Еще в этом отрывке есть нечто такое, что можно отнести к ряду самых прекрасных явлений во всем Евангельском повествовании. Когда Иисус увидал Свою Мать, Он не мог не подумать о ее будущем. Он не мог поручить ее Своим братьям, потому что они еще не верили в Него (Иоан. 7,5). Иоанн вдвойне подходил для этого, так как был двоюродным братом Иисуса, будучи сыном Его тетки (сестры Матери) и любимым учеником. Понятно, почему Иисус поручил Свою Мать именно Иоанну, а его Ей, чтобы они могли утешать друг друга в их одиночестве, когда Его уже не будет с ними.

Есть нечто бесконечно трогательное в том, что Иисус, будучи в предсмертных муках, когда спасение мира было на весах, подумал об одиночестве Своей Матери в будущем. Он был старшим Сыном Матери, и даже в момент Его неслыханных страданий Он не забыл простых семейных отношений. Будучи уже на Кресте, Иисус больше думал о страданиях других, чем о Своих собственных.

Иоанна 19,28-30 Победный конец

После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит жажду

Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоивши уксусом губку и наложивши на иссоп, поднесли к устам Его.

Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.

В этом отрывке мы встречаемся лицом к лицу с двумя сторонами страдания Иисуса.

1. Мы встречаемся с величайшим человеческим страданием. Будучи на Кресте, Иисус испытал мучения жажды. Когда Иоанн писал свое Евангелие приблизительно в 100 г. н. э., возникло новое направление религиозной мысли, которое называлось гностицизмом. Одним из опасных заблуждений гностицизма было то, что все духовное хорошо, а все материальное плохо. Из этого вытекали известные последствия. Одним из них было то, что Бог есть Дух и никогда не может принять на Себя тела, потому что тело материально, а все материальное худо. Поэтому гностики верили, что у Иисуса никогда не было настоящего тела. Они говорили, например, что когда Иисус ходил, его ноги не оставляли следов, потому что Он был чистым Духом в призрачном теле.

Далее они доказывали, что Бог никогда не может по-настоящему страдать, и, следовательно, Иисус не страдал по-настоящему, и прошел все стадии Креста без всякой боли. Думая так, гностики считали, что прославляют тем Бога и Иисуса Христа, когда на самом деле вредили Иисусу и Его делу. Для того, чтобы искупить человека, Он должен был стать Человеком. Вот почему евангелист Иоанн подчеркивает, что Иисус ощущал жажду, желая показать, что Он был подлинно Человеком, и подлинно перенес агонию Креста. Иоанн не щадит сил, чтобы доказать и подчеркнуть подлинную человечность и подлинные страдания Иисуса.

2. Мы встречаемся лицом к лицу равно и с торжеством Иисуса. Сравнивая четыре Евангелия, мы находим одну весьма примечательную вещь. Другие не говорят нам, что Иисус сказал «совершилось», но говорят, что Он умер с громким возгласом на устах (Мат. 27,50; Мар. 15,37; Лук. 23,46). Иоанн же не упоминает громкого возгласа, но говорит, что Иисус сказал «совершилось». Объясняется это тем, что громкий возглас и слово «совершилось» — одно и то же. По-гречески совершилось — тетелестаи и с этим победным возгласом на устах умер Иисус. Он не произнес «совершилось» унылым, побежденным голосом, а громким и победным возгласом, радостным потому, что победа была за Ним. Он казался разбитым и побежденным, когда висел на Кресте, но Он знал, что победил. Последняя фраза в этом отрывке еще больше поясняет ситуацию. Здесь сказано, что Иисус преклонил голову и предал дух. Иоанн пользуется тем же словом, которое выразило бы преклонение головы на подушку. Борьба Иисуса окончилась и битва была выиграна, и уже на Кресте Он познал радость победы и отдых человека, окончившего Свое служение, человека, который может теперь преклониться удовлетворенно и в полном покое.

Еще на две вещи нам нужно здесь обратить внимание. Иоанн упоминает просьбу Иисуса «жажду» в связи с пророчеством Ветхого Завета и видит в этом его исполнение. Он имеет в виду: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68,22).

Он говорит, что губка с уксусом была подана Иисусу на иссопе. Стебель иссопа вряд ли подходил для такого дела, потому что он не был очень прочным и длинным. Это настолько невероятно, что некоторые богословы решили, что здесь ошибка, потому что очень похожее слово означает копье. Но Иоанн написал иссоп и имел в виду иссоп. Если мы возвратимся назад к первой Пасхе, когда израильский народ покидал Египет, мы вспомним, как ангел смерти должен был обойти все египетские дома и убить первенцев мужского пола. Израильтяне же должны были заколоть ягненка и помазать его кровью косяки своих дверей, чтобы ангел смерти, увидав кровь, прошел мимо. Древнее повеление гласило: «Возьмите пучок иссопа, и обмочите в кровь, которая в сосуде, и помажьте перекладину и оба косяка дверей кровию, которая в сосуде» (Исх. 12,22). Кровь Пасхального агнца спасала Божий народ от смерти. Кровь Иисуса должна была спасти мир от греха. Одно только упоминание иссопа должно было напомнить каждому иудею о Пасхальном Агнце Божием, чья смерть должна была спасти весь мир от греха и гибели.

Иоанна 19,31-37 Вода и кровь

Но как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, ибо та суббота была день великий, просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.

Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним;

Но, пришедши к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней,

Но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.

И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.

Ибо сие произошло, да сбудется Писание: «кость Его да не сокрушится».

Также и в другом месте Писание говорит: «воззрят на Того, Кого пронзили».

В одном отношении иудеи были более милосердными, чем римляне. Когда римляне по своему обычаю распинали кого-то, они оставляли жертву умирать на кресте. Казненный мог висеть днями под палящим солнцем и в холоде ночи, мучимый жаждой, терзаемый комарами и мухами, ползающими по его растерзанному телу. Часто люди умирали совершенно обезумев от страданий. Римляне не погребали своих казненных. Они снимали их и бросали на съедение собакам, хищным зверям и птицам.

Иудейский закон был другим. В нем говорилось: «Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве, то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день; ибо проклят пред Богом всякий повешенный на дереве, и не оскверняй земли твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел» (Втор. 21,22.23). Иудейский книжный закон Мишна тоже говорил: «Всякий, кто оставит казненного на ночь, нарушает повеление». В обязанностях Синедриона было уделять два места для погребения: одно для тех, которые были казнены за преступление, и которых не полагалось погребать с их семьями, и другое для обыкновенных покойников. В данном случае было особенно важно, чтобы тела не оставлялись на ночь, потому что на другой день была суббота, да еще не просто суббота, а Пасхальная суббота.

Суровый метод применялся для ускорения смерти преступников, если она затягивалась. Тяжелым молотом им перебивали голени, так поступили с преступниками, которые были распяты с Иисусом, но Его милостиво обошли, поскольку Он уже был мертв. Иоанн говорит, что и это обстоятельство символизировало еще одно ветхозаветное пророчество о том, чтобы кости Пасхального агнца не сокрушались: «И пусть не оставляют от нее до утра, и костей ее не сокрушают» (Чис. 9,12). Снова евангелист отмечает в Иисусе Пасхального Агнца, избавившего народ от смерти.

И, наконец, еще один необычный инцидент. Когда воины увидели, что Иисус уже мертв, они не перебили Ему голеней молотом, но один из них, который, вероятно, хотел убедиться в том, что Иисус умер, пронзил Ему бок копьем, и из раны потекла вода и кровь. Иоанн придает этому обстоятельству особое значение. Он видит в нем исполнение пророчества: «А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12,10). Далее евангелист Иоанн подчеркивает, что это есть свидетельство очевидца, видевшего, как все это произошло и что свидетельство его истинно.

Давайте подумаем, что же на самом деле произошло. Мы не можем быть уверенными, но вполне возможно, что Иисус умер от разрыва сердца. Обычно тело умершего человека не кровоточит. Предполагают, что переживания Иисуса, как физические так и духовные, были настолько сильными, что у Него разорвалось сердце. В таком случае кровь из сердца могла смешаться с водою в околосердечной сумке, и когда копье воина пронзило бок, из нее излилась эта смесь воды и крови. Иисус в самом буквальном смысле умер от разбитого сердца.

Почему евангелист Иоанн так подчеркивает это? На это есть две причины.

1. Для него лично это было последним, неоспоримым доказательством того, что Иисус был настоящим Человеком с самым настоящим человеческим телом. Здесь был ответ гностикам с их идеями о призраках и духах и нереальном мужестве. Это было доказательством, что Иисус имел такую же плоть и кровь, как наши.

2. Однако, для Иоанна это было более, чем доказательство человечности Иисуса. Это был символ двух самых главных таинств Церкви. Одно таинство основано на воде — водное крещение, а второе на крови — Вечеря Господня с чашей вина. Вода в крещении символизирует очищающую благодать Божию в Иисусе Христе, вино в чаше на Вечере Господней символизирует кровь Иисуса, спасающую грешников от грехов их. Вода и кровь, которые излились из пронзенного бока Спасителя, означают очищение в воде крещения и спасение в крови Христовой, которое мы вспоминаем, участвуя в Вечере Господней.

Вечный Камень, рассекись, Дай укрыться мне в тебе 1 Пусть вода и кровь Твои, Что из раны излились, Удалят грехи мои, и очистят от вины

Иоанна 19,38-42 Последняя честь Иисусу

После сего Иосиф из Аримафеи, ученик Иисуса, но тайный — из страха от Иудеев, просил Пилата, чтобы снять Тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял Тело Иисуса.

Пришел также и Никодим, приходивший прежде к Иисусу ночью, и принес состав из смирны и алоя, литр около ста.

Итак они взяли Тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи.

На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен:

Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко.

Итак, Иисус умер, и то, что полагалось делать с умершими, нужно было делать поскорее, потому что суббота почти наступила, когда уже никто ничего не мог делать. Друзья Иисуса были бедняками и не могли бы прилично похоронить Его, но два человека позаботились о теле Господа. Первым был Иосиф из Аримафеи. Он был учеником Иисуса, но хранил свое ученичество в тайне, потому что был членом Синедриона и боялся иудеев. Вторым был Никодим. По иудейскому обычаю тело покойников полагалось заворачивать в погребальные простыни, пропитанные благовониями. Никодим принес достаточно мастей (состав из смирны и алоэ), чтобы помазать Царя. Иосиф отдал Иисусу гробницу в саду, а Никодим погребальное одеяние и благовонные масти.

Тут есть и трагедия и слава.

Во-первых, трагедия. Как Никодим, так и Иосиф были членами Синедриона и тайными учениками Иисуса. Они либо отсутствовали на заседании Совета, когда обсуждалось дело Иисуса и было решено обвинить Его, либо промолчали во время дебатов. Как существенно изменилось бы состояние Иисуса, если бы среди осуждающих, оскорбляющих голосов, поднялся хотя бы один голос в Его защиту! Как приятно было бы видеть преданность хотя бы на одном лице в море суровых, злорадных лиц. Но Никодим и Иосиф боялись.

Мы часто сохраняем свое доброе на потом, когда человека уже нет в живых. Насколько прекраснее была бы преданность при жизни, чем новый гроб и простыни с благовониями, соответствующие царю. Один цветок при жизни стоит больше, чем все посмертные венки в мире. Одно слово любви и благодарности при жизни стоит больше, чем все посмертные восхваления.

Во-вторых, тут есть и славное. Смерть совершила для Никодима и Иосифа то, чего Его жизнь не смогла совершить. Едва только Иисус успел умереть на Кресте, как Иосиф забыл всякий страх и обратился к римскому проконсулу с просьбой отдать ему тело Иисуса. Как только Иисус умер на Кресте, Никодим был уже там, чтобы отдать честь Ему всенародно. Трусость, нерешительность, благоразумное скрывание исчезли, и те, которые боялись людей при жизни Иисуса, открыто объявили себя Его сторонниками по его смерти. Не прошло еще и часа с момента смерти Иисуса, как Его собственное пророчество исполнилось: «И когда вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Иоан. 12,32). Может быть молчание или отсутствие Никодима на заседании Синедриона огорчило Иисуса, но Он несомненно знал о том, как эти два ученика отбросят страх после Креста, и несомненно его сердце радовалось им. Сила Креста уже вступила в действие в их жизни, привлекая их к Нему. Уже тогда сила Креста превращала трусливых в мужественных и колеблющихся в твердых, решительно принимающих сторону Иисуса Христа.

3 и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам.

4 Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины.

5 Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!

6 Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: || распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины.

7 Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим.

8 Пилат, услышав это слово, больше убоялся.

9 И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.

10 Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?

11 Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.

12 С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю.

13 Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифо"стротон , а по-еврейски Гаввафа.

14 Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!

15 Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря.

16 Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели.

17 И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа; 18 там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.

19 Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский.

20 Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.

21 Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский.

22 Пилат отвечал: что я написал, то написал.

23 Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.

24 Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет,- да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины.

25 При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина.

26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Же"но! се, сын Твой.

27 Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.

28 После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду.

29 Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его.

30 Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.

31 Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу,- ибо та суббота была день великий,- просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.

32 Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним.

33 Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, 34 но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.

35 И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.

36 Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится.

1 Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его.
2 И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу,
3 и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам.
4 Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины.
5 Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат : се, Человек!
6 Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины.
7 Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим.
8 Пилат, услышав это слово, больше убоялся.
9 И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.
10 Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?
11 Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.
12 С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю.
13 Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по-еврейски Гаввафа.
14 Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!
15 Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря.
16 Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели.
17 И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа;
18 там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.
19 Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский.
20 Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.
21 Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский.
22 Пилат отвечал: что я написал, то написал.
23 Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.
24 Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, - да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины.
25 При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина.
26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.
27 Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.
28 После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду.
29 Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины , напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его.
30 Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.
31 Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, - ибо та суббота была день великий, - просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.
32 Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним.
33 Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней,
34 но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.
35 И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.
36 Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится.
37 Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, Которого пронзили.
38 После сего Иосиф из Аримафеи - ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, - просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса.