Заинтересовавшись в изучении космоса, в особенности после первых успешных испытаний, советское правительство предприняло ряд мер по его дальнейшему изучению и возможной высадки советского человека на одну из ближайших планет Солнечной системы.

В планируемых научных испытаниях большое место отводилось как отдельным морским кораблям, так и всему флоту в целом, поскольку осуществить полноценную и безопасную космическую экспедицию без поддержки с моря не представлялось возможным. Именно на воду должны были приземляться космонавты космических станций и ракет, с воды было надежнее и проще вести управление космическими ракетами и улавливать радиоволны, поступающие с них.

Корабль Сахалин

О необходимости создать морской измерительный пункт для осуществления контроля за действиями спутников и частей ракет, отделившихся при взлете говорил еще академик С.П. Королев. Но первый подобный пункт был создан только в 1959 году, в него вошли такие корабли, как «Чукотка», «Сахалин», «Сучан» и «Сибирь», естественно, что все меры, предпринятые для оснащения их специальным научным и техническим оборудованием, составляли государственную тайну, потому официально новое объединение связали с деятельностью гидрографической экспедиции на Тихом океане.

Останавливаться на достигнутом никто не планировал, так как в период между 1960 и 1968 годами шли полномерные работы по созданию первых автоматических межпланетных станций типа «Марс» и «Венера», дорабатывалась конструкция первого пилотируемого корабля «Восток». Учеными было выяснено, что осуществлять контроль над стартом межпланетной космической станции Советский Союз наиболее продуктивно может только с акватории Атлантического океана, а значит, имеется необходимость в создании специального класса морских кораблей, предназначенных для такого рода работ.

Для претворения идеи в жизнь были использованы несколько торговых кораблей, на борт которых доставили оборудование, экипаж, ученых и несколько огромных антенн. Первое плавание было осуществлено в 1960 году, а уже в 1963 было издано официальное постановление о создании Морского космического флота , в состав которого были включены новые оснащенные современным техническим оборудованием суда, строительство которых было завершено в кратчайшие сроки. Контроль был поручен службе космических исследований при отделении по осуществлению морских экспедиций на море Академии наук Советского Союза .

Флагман – Космонавт Юрий Гагарин

В 1970-х годах в преддверии осуществления высадки на Луну состав флота был пополнен двумя флагманами – «Космонавт Юрий Гагарин» и «Академик Сергей Королев», при помощи которых можно было выполнять любые задачи по обеспечению безопасности полетов ракет, станций и космических кораблей. К концу 1970-х годов в состав Морского космического флота входили уже 11 кораблей, принимавших участие в различного рода космических исследованиях. На борту флотилии проходили учения космонавтов, а также держалась прямая связь с экипажами космических кораблей.

Так, на одном лишь «Юрии Гагарине» имелось более 1200 отделений и 86 лабораторий, на борту было установлено 75 антенн. Судно, строительство которого было завершено в 1971 году имело длину более 231.5 метров и ширину 32 метра. При численности экипажа и членов экспедиции в 350 человек «Космонавт Юрий Гагарин» мог не заходить в порт в течение 90 суток, на его борту были оборудованы удобные каюты и места отдыха, одинадцатипалубный корабль был оснащен огромными кладовыми и морозильными камерами, спасательным и исследовательским оборудованием.

К несчастью распад СССР сказался в первую очередь на космической программе, с потерей большей части космических баз и разделом кораблей, она была по большей части свернута. Корабли Морского космического флота проданы и пущены на слом, в том числе и такие уникальные, как «Космонавт Юрий Гагарин», переданный Украиной индийской металлургической компании по цене лома - всего 170 долларов за тонну.

О Морском космическом флоте СССР многие прочитают впервые. Он давно распродан и отправлен в утиль, как почти вся космическая гордость нашей страны, и память о великих научных судах, обеспечивавших советскую космонавтику, постепенно...

О Морском космическом флоте СССР многие прочитают впервые. Он давно распродан и отправлен в утиль, как почти вся космическая гордость нашей страны, и память о великих научных судах, обеспечивавших советскую космонавтику, постепенно стерлась из истории звездной гонки, а уникальные корабли превратились в корабли-призраки.

Целый отряд экспедиционных судов обеспечивал испытания ракет, участвовал в управлении полетами пилотируемых космических кораблей и орбитальных станций, контролировал старты дальних космических аппаратов к планетам Солнечной системы. Начиная с первых шагов отечественной космонавтики до развала Советского Союза, Морской космический флот не сорвал ни одного задания.

Тара для моряков…

Для управления полетом космических аппаратов (КА) был создан командно-измерительный комплекс, включающий в себя Центр управления полетами (ЦУП) и большую сеть наземных измерительных пунктов (НИПов). Но для обеспечения хорошей связи космических аппаратов с Землей в любое время суток территории страны было недостаточно. После запуска первого искусственного спутника Земли расчеты баллистиков показали, что из 16 витков, которые делает за сутки космический аппарат, 6 проходят над океанами. Их называли «глухие точки», с территории СССР они были «невидимы», а значит, полет проходил вслепую, без возможности управления. У нас не имелось островов и баз в другом полушарии, для того чтобы оборудовать там НИПы. Решением проблемы стали научные суда, способные обеспечить связь Земли с космосом почти в любой точке океана. Впоследствии благодаря использованию космического флота все 6 труднодоступных витков стали видимы.

Рождение космического флота - 1960 год. По планам С.П. Королева в октябре этого года должны были состояться первые пуски дальних космических аппаратов к Венере и Марсу. По его инициативе в срочном порядке телеметрической аппаратурой оборудуют три судна-сухогруза «Долинск», «Краснодар» и «Ворошилов» (позднее переименован в «Ильичевск»). 1 августа «Краснодар» и «Ворошилов» из Одессы, а затем «Долинск» из Ленинграда выходят в Атлантику для обеспечения контроля вторых стартов (когда с первой космической скорости объект разгоняется до второй, чтобы лететь к дальним планетам). В 1961 году все три судна работали по первому пилотируемому полету вокруг Земли.

Каждое из судов было оснащено двумя комплектами радиотелеметрических станций «Трал», способных принимать и регистрировать десятки параметров с бортов космических объектов, - вспоминает Василий Васильевич Быструшкин (ветеран Великой Отечественной войны. В 1961 году - начальник экспедиции плавучего телеметрического пункта в Атлантике, оборудованного на теплоходе «Краснодар». Непосредственный участник обеспечения полета Гагарина, главный представитель заказчика по строительству специализированных судов Морского космического флота; лауреат Государственной премии СССР). - До того времени эти станции изготавливались только в автомобильном варианте, а для морских условий их не успевали доработать по срокам. Поэтому автомобильные кузова с размещенной в них аппаратурой, но, разумеется, без шасси, опускали в трюмы теплоходов и крепили там по-морскому. Суда получили координаты рабочих точек в акватории Гвинейского залива Атлантики и должны были отследить работу бортовых систем на участке посадки. «Краснодар», на котором я был начальником экспедиции, назначался главным в составе комплекса, так как на его борту были наиболее опытные специалисты. Южнее по трассе, в полутора тысячах километров, получил рабочую точку теплоход «Ильичевск». Точка работы «Ильичевска» позволяла ему первым зафиксировать прием телеметрии, если бы вдруг на борту программа посадки включилась с опережением. Теплоход «Долинск» занял свое рабочее место севернее острова Фернандо-По (вблизи Камеруна). Его зона радиовидимости позволяла зафиксировать работу бортовой телеметрии в случае задержки времени включения тормозной двигательной установки (ТДУ). Такая расстановка судов позволяла с запасом по времени вести прием телеметрии от начала включения системы бортовой ориентации до конца работы ТДУ при входе космического корабля в плотные слои атмосферы. До 12 апреля проходили ежедневные тренировки операторов, и только антенные устройства станций «Трал» в связи с требованиями режима секретности продолжали оставаться в разобранном виде зачехленными брезентом. Погода в районе работы в этот день (12 апреля) не отличалась от других дней года на экваторе, яркий солнечный день, штиль. Судно медленным ходом идет курсом на юго-запад, антенны выставлены по целеуказаниям. Через час после старта с «Востока» приняли устойчивый сигнал. Система ориентации космического корабля (КК) на посадку работала нормально. Операторы станции «Трал» точно зафиксировали продолжительность работы тормозной двигательной установки. Телеграммы оперативных донесений срочно переданы в Москву, через две-три минуты от начала приема телеметрии они были в ЦУПе. Посадка «Востока» проходила по заданной программе, и из наших донесений было видно: корабль должен приземлиться в расчетной точке. Но в душном трюме судна еще долго кипела работа: в фотолаборатории продолжали проявку многометровых отрезков кинопленки. Еще сырую, не высохшую до конца ленту дешифровщики просматривали на столах, анализировали параметры работы бортовых систем корабля для передачи в ЦУП второго потока телеметрических измерений. На судне царила атмосфера радости и гордости за новый успех в освоении космоса. Первый помощник капитана к этому моменту успел вывесить огромный транспарант: «Да здравствует первый в мире космонавт Юрий Гагарин!» - и торжественно провел импровизированный митинг.

В условиях секретности и гонки за первенство в космосе суда МКФ выходили в рейсы под флагом Совтрансфлота с легендой «снабжения тарой советских рыболовных судов». Это вызывало подозрения у властей иностранных портов, куда экспедиции заходили для пополнения запасов воды, продуктов и топлива. Возникали острые ситуации, наши «космические» суда нередко захватывали в море, в портах. Официально нигде не говорилось, что они научные, что занимаются измерениями, и это могло привести к серьезным проблемам. Поэтому в 1967 году в сообщении ТАСС наши суда были объявлены принадлежащими Академии наук и стали выходить под вымпелами академического флота. Теперь их заходы в иностранные порты оформлялись через МИД.

Именно в 1967 году появились и первые специализированные суда Морского космического флота: плавучий командно-измерительный комплекс, научно-исследовательское судно (НИС) «Космонавт Владимир Комаров» и четыре телеметрических пункта - НИС «Боровичи», «Невель», «Кегостров», «Моржовец». Все построены и оборудованы в Ленинграде в связи с расширением программ лунных исследований, в том числе облета Луны советскими космонавтами. Мы уже участвовали в лунной гонке, хотелось быть первыми и здесь.

Гиганты

Под вторую программу лунных исследований (высадка советских космонавтов на Луну) в 1970 году в строй космического флота вошло судно, внешне похожее на пассажирский лайнер. Это было НИС «Академик Сергей Королев», 180-метровое судно с водоизмещением 22 тыс тонн и энергетической установкой мощностью 12 000 л.с. Судно имело неограниченный район плавания. Вскоре появился и второй великий корабль науки, признанный флагманом космического флота СССР, самое крупное в мире научно-исследовательское судно «Космонавт Юрий Гагарин». Его построили на Балтийском заводе в Ленинграде в 1971 году. Это был настоящий плавучий центр управления полетом. Оба судна уникальные. Аппаратура, специально разработанная для них, не имела аналогов. Ее создали наши конструкторы на базе отечественной техники: сложные радиотехнические комплексы, способные выдавать необходимые команды на борт космических кораблей, принимать телеметрическую информацию о состоянии бортовых систем, вести радиопереговоры с космонавтами и многое другое. На борту каждого судна находились экспедиция и экипаж. Экспедиция - те, кто управлял полетом, обеспечивал сеансы связи (инженеры и техники), а экипаж - обслуживающий персонал: судоводители, капитан и помощники-штурманы, палубная команда, машинное отделение. Суда выходили в рейсы на 6-7 месяцев, иногда больше. Например, третий рейс «Королева» составил 9,5 месяцев. Суда космической службы отличались удивительной архитектурой. Белоснежные, с ажурными антеннами, некоторые колоссальных размеров, они стали ярким символом нарастающей космической мощи СССР. Одни только зеркала антенн «Космонавта Юрия Гагарина» в 25 метров или 18-метровые шары радиопрозрачных укрытий антенн на «Космонавте Владимире Комарове» поражали поистине космическими масштабами. Суда МКФ имели прекрасные мореходные качества, они работали во всех районах Мирового океана, в любое время года и в любую погоду. «Космонавт Юрий Гагарин», скажем, мог без захода в порт проделать 20 тыс миль - это почти кругосветное путешествие. С 1977 по 1979 год флот пополнился еще четырьмя телеметрическими суднами: «Космонавт Владислав Волков», «Космонавт Павел Беляев», «Космонавт Георгий Добровольский» и «Космонавт Виктор Пацаев». К 1979 году МКФ состоял из 11 специализированных судов, которые участвовали в управлении пилотируемых полетов, проведении стыковок и расстыковок космических кораблей над океаном. Без них не обходилась ни одна посадка пилотируемых кораблей и старты к дальним планетам.

Пожиратель кораблей

Основной точкой работы крупных судов космического флота была зона у восточного побережья Канады, неподалеку от коварного острова Сейбл. Едва различимый в утреннем тумане небольшой островок, имеющий странность - менять свои размеры и координаты, многие годы двигается по океану, словно одушевленный. Медленно, но угрожающе остров ползет в сторону Атлантики, сдвигаясь в среднем на 230 метров в год. Зимой здесь почти не утихает шторм, а летом вечно висит густой туман. Сотканный из зыбучего песка, остров веками захватывал и затягивал судна в свои дюны, за что был прозван «пожирателем кораблей» и «кладбищем Северной Атлантики». Именно здесь, у острова с дурной славой, и стояли наши «комаровцы», «королевцы» и «гагаринцы», сменяя друг друга, дежуря на «невидимых» витках.

Морская звезда

«Космонавт Юрий Гагарин» поразителен даже на фотографиях. Он был вдвое больше «Титаника» Водоизмещение судна 45 тыс тонн (для сравнения: «Титаник» имел водоизмещение 28 тыс тонн). Судно 232 метра в длину, в высоту - 64. Ширина палубы составляла около 30 метров. Над ней возвышались четыре параболические антенны, две из которых диаметром 25,5 метра, вместе с фундаментами общий вес их составлял около 1000 тонн. Уникальные антенны вращались в трех плоскостях. Одиннадцатипалубный турбоход с энергетической установкой 19 000 л.с. имел скорость хода 18 узлов. Несмотря на высокую мощность передатчиков дальней космической связи, лучи антенн были очень «тонкие» и нужно было точно держать наведение на объект в условиях качки. Благодаря многофункциональному радиотехническому комплексу «Фотон» судно могло работать одновременно с двумя космическими объектами. Для связи НИС и космонавтов с Москвой использовались спутники-ретрансляторы «Молния», таким образом, полный обмен всей информацией шел в реальном времени. На судне располагалось 1500 помещений общей площадью 20 000 кв. метров. Чтобы обойти их все, потребовалось бы двое суток. Здесь было оборудовано более сотни лабораторий. Общая численность команды на борту достигала 330 человек. «В отличие от первенцев космического флота, на «Гагарине» были созданы все необходимые условия комфорта, - рассказывает ветеран МКФ Анатолий Капитанов. - В носовой части флагмана расположили современный (для тех лет) кинозал на 250 зрителей, а под ним - спортзал. Здесь было три бассейна, зоны отдыха с бильярдной. Мощность корабельных кондиционеров в три раза превышала установленную в Кремлевском дворце съездов систему кондиционирования. Все эти блага от ленинградских корабелов были вполне оправданными. Мы выходили в 6-7- месячные рейсы для работы на разных морских широтах. Нас сопровождали тяжелые физические и психологические нагрузки. Особенно донимала частая смена времени работы, в течение рейса оно трижды сдвигалось в ночь и обратно. Бывало, за сутки из-за перерывов в управлении полетами на работу выходили дважды. Часто общее время работы превышало 10 часов. Хорошо, конечно, что, в отличие от наземного образа жизни, не нужно «ехать» на работу на транспорте, беспокоиться о каких-то покупках, все было по распорядку и бесплатно».

Кораблекрушение

1996 год. В Одессе, в порту Южный одиноко стоял у причала необыкновенный корабль. На боку его виднелось странное имя «АГАР», не говорящее ничего тем, кто впервые увидал стального гиганта, прибывшего откуда-то из великого прошлого. Это был наш флагман, лучшее научное судно страны и, пожалуй, мира. Как оно попало сюда? В 1991 году «Космонавта Юрия Гагарина» покинула его основная экспедиция. После распада Союза, сокращения космических программ космонавтика переживала тяжелейшее время - она оказалась не у дел. Один из главных символов космической флотилии НИС «Гагарин» теперь представляло собой страшное зрелище: проржавевший, оскверненный вандалами, замусоренный и разграбленный. Морской космический флот был полностью расформирован в 1995 году. В 1991 году «Гагарина» приватизировала Украина, и вскоре титан оказался не по карману Черноморскому пароходству. До сих пор неизвестно, что стало с судовой библиотекой и музеем, куда пропал портрет Ю. Гагарина, подаренный экипажу Анной Тимофеевной Гагариной. В 1996 году «Космонавт Юрий Гагарин» был продан по цене 170 долларов за тонну. Стыдно было продавать научную гордость на металлолом, поэтому название судна замазали краской, оставив только буквы «АГАР». «Космонавт Юрий Гагарин», совершивший 22 экспедиционных рейса, отправился в последний путь, в Индию. Там, в порту Аланг, в считанные дни его разрезали на большие, бесформенные куски. Возможно, этот металл еще вернется к нам виде кастрюль или сувенирных значков, или в форме других кораблей, но об этом уже никто не узнает. На сегодняшний день от всего МКФ осталось только одно судно - «Космонавт Виктор Пацаев», оно стоит в порту Калининграда, у причала «Музея Мирового океана». Иногда оно привлекается к работам по МКС - проводит периодические сеансы связи. Но в море не выходит, стоит «на привязи».

Сегодня во многих странах мира есть морские суда, построенные для слежения за космосом. Несколько у США и Франции, постоянно расширяет космический флот Китай: у наших восточных соседей уже 5 специализированных судов, оснащенных системами для приема телеметрии и управления КК. Не имея большой сети НИПов и зарубежных баз, китайцы прекрасно понимают - для развития космонавтики им жизненно необходимы суда МКФ.

Увидев заголовок, вы могли подумать, что речь пойдет о космических кораблях, устремляющихся к далеким объектам Солнечной системы, но сегодня мы расскажем о морском флоте, ставшем частью космической программы.

Корабли измерительного комплекса обеспечивали управление полетами пилотируемых космических аппаратов и орбитальных станций, связь с экипажами и спутниками, траекторные и телеметрические измерения, участвовали в испытаниях баллистических ракет.

17 научно-исследовательских судов работали в Службе космических исследований Отдела морских экспедиционных работ Академии наук СССР. Флот участвовал во всех наиболее значимых событиях космической программы СССР и даже частично дожил до наших дней. Да, таких кораблей почти не осталась, но технология использования кораблей измерительного комплекса не устарела и сохраняет актуальность.

Создание космического флота

К концу 1950-х гг. на территории СССР было построено 13 наземных измерительных пунктов, контролировавших испытательные запуски межконтинентальных баллистических ракет и полеты первых искусственных спутников. Они могли полностью контролировать «основной старт» - запуск с площадки, но оказывались «слепы» во время «второго старта», когда включался разгонный блок и космический аппарат выводился на заданную траекторию.

Кроме того, «видеть» космический аппарат на орбите можно было лишь в момент, когда он находился над территорией СССР. Страна не имела ни собственных островов, ни арендованных территорий в другом полушарии, а для контроля второго старта межпланетных космических станций единственно удобным местом считалась зона Северной Атлантики.

В 1959 году Сергей Королёв предложил использовать корабли для связи с космическими аппаратами и управлением их полетом. В ближайшем будущем должны были состояться первые пуски к Венере и Марсу, что потребовало развивать проект кораблей измерительного комплекса (КИК) в кратчайшие сроки.

Вместо того чтобы строить КИК с нуля (их просто не успели бы построить в срок), телеметрической аппаратурой оборудовали несколько сухогрузов. К маю 1959 года три корабля приобрели необычный вид: разновысокая надстройка с тремя стабилизированными постами, двумя мощными П-образными мачтами с антеннами радиотехнических и телеметрических станций.
В установленные сроки переоборудование было закончено. В экспедицию отправились «Сибирь», «Сучан» и «Сахалин» - первые корабельные командно-измерительные пункты.

«Сахалин»

«Сучан»

В начале 1960 года в акватории Тихого океана они принимали участие в испытаниях межконтинентальных баллистических ракет. В 1961 г. эти суда уже обслуживали первый космический полет вокруг Земли с человеком на борту.

«Чажма»

«Чумикан»

В 1963 году флот пополнился кораблями «Чумикан» и «Чажма». Однако просто переоборудовать сухогрузы оказалось недостаточно. Корабль космической связи не мог оставаться обычным кораблем, пусть и переоборудованным - в нем нужно было решить множество специфических проблем. Как разместить на судне разнотипные радиотехнические станции, чтобы не вызвать взаимных помех? Где найти столько энергии для питания новой техники, предъявляющей еще и особые требования к параметрам тока? Все эти вопросы были решены с постройкой нового класса кораблей.

В 1967 году были построены «Космонавт Владимир Комаров», «Боровичи», «Невель», «Кегостров», «Моржовец», а сам космический флот передан Академии Наук СССР.

«Космонавт Владимир Комаров»

«Космонавт Владимир Комаров» почти за 22 года эксплуатации совершил 27 экспедиционных рейсов, продолжительностью от одного до одиннадцати месяцев, за это время было пройдено около 700 000 морских миль, что составляет около 13 лет «чистого» плавания

Затем было построено еще несколько кораблей: «Космонавт Владислав Волков», «Космонавт Георгий Добровольский», «Космонавт Павел Беляев», «Космонавт Виктор Пацаев». В 1979 году в состав морского космического комплекса вошло уже 11 кораблей. Все они до развала СССР участвовали в космических программах.

В 80-е годы в состав флотилии вошли новые корабли - «Маршал Неделин» и «Маршал Крылов».

«Маршал Неделин» в 1985 году

Еще один гигант - 200 метров в длину, водоизмещение 24 300 тонн, экипаж - 396 человек. «Маршал Неделин» обследовал районы приводнения космических аппаратов, искал головные части для их эвакуации или уничтожения. Он мог использоваться для проведения морских поисково-спасательных работ.

Построенный в 1987 году «Маршал Крылов» на сегодняшний день остается единственным действующим кораблем измерительного комплекса в России.

Второй этап: флагманы

В конце 1960-х годов сверхдержавы развернули гонку за первенство в высадке космонавтов на поверхность Луны. Научно-исследовательские корабли должны были вести весь полет космонавтов и контролировать высадку на Луну. Решить эту непростую задачу должны были принципиально новые уникальные корабли, воплощающие себе все самые передовые технологии: «Академик Сергей Королев» и «Космонавт Юрий Гагарин». Судна обладали высочайшими мореходными качествами и могли отправиться в любую точку мирового океана.

«Академик Сергей Королев»

180-метровое судно водоизмещением 22 тыс. тонн и энергетической установкой мощностью 12 000 л.с. Для этого корабля впервые вся измерительная техника была изготовлена в морском исполнении (подверглась полной защите от воздействия влаги).

На корабле «Академик Сергей Королев» (АСК) располагалось оборудование, позволявшее выполнять все функции наземных пунктов управления космическими полетами. На АСК впервые в мире удалось достичь одновременной двухсторонней связи и управления космическими объектами на расстоянии до 400 тысяч километров в двух диапазонах частот.

На корабле одновременно и комфортно могли разместиться более 300 человек экипажа и научной экспедиции. По уровню комфортабельности АСК ничем не отличался от большого круизного теплохода, однако он был оснащен и разным специфическим оборудованием. Так, на корабле был установлен гидроразбиватель, который должен был уничтожить материалы корабельного секретного архива в случае захвата судна.

В первую экспедицию корабль отправился 18 марта 1971 года и за весь срок службы выполнил в общей сложности двадцать две экспедиции, продолжительностью 6–7 месяцев (иногда до десяти месяцев).

«Космонавт Юрий Гагарин»

Вершина кораблестроения, флагман космической флотилии и самое большое для своего времени (а может, и на настоящий момент) исследовательское судно, построенное в 1971 году на верфях Ленинграда.

«Космонавт Юрий Гагарин» (КЮГ) вмещал 1250 помещений общей площадью 20 000 кв. метров. В длину - 236 метров, в высоту - 64, в ширину - 32 метра. На сохранившихся фотографиях корабль редко появляется рядом с другими объектами, и оценить его размеры сложно, но можно сопоставить цифры: водоизмещение КЮГ 45 000 тонн, у трехсотметрового авианосца «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» - 43 000 тонн, у «Титаника» - 28 000 тонн.

«Космонавт Юрий Гагарин» оснащался комплексом технических систем, позволявшим выполнять с любым космическим аппаратом весь объем работ, доступных любому стационарному научно-измерительному пункту. В случае ядерной атаки на Центр космической связи, КЮГ смог бы обеспечить связь и управление космическими объектами страны.

Такие показатели работы достигались за счет мощных передающих и высокочувствительных приемных устройств с параметрическими усилителями, охлаждавшимися жидким гелием, производимым тут же, на судне. Всего на борту судна находилось 75 антенн. Всеми командно-измерительными средствами операторы управляли централизованно с помощью двух мощных ЭВМ.

Зеркала приемопередающих антенн, вращавшиеся в трех плоскостях, имели диаметры 12 и 25 м и весили 180 и 240 т соответственно. Общий вес всех четырех основных антенн вместе с платформой, на которой они были установлены, составлял 1000 тонн.

КЮГ мог работать одновременно с двумя космическими объектами - для этого использовался многофункциональный радиотехнический комплекс «Фотон». Для связи с Москвой использовались спутники-ретрансляторы «Молния».

Так как антенны работали остронаправленно, необходимо было не только вывести корабль в заданную точку, но и удержать его на месте во время качки. Проблема с устойчивостью возникала и из-за самих антенн, диаметр которых составлял от 12 до 25 метров с общей площадью 1200 м². Если антенны ставились на «ребро», они превращались в парус.

Чтобы удержать корабль на месте, установили пассивный успокоитель, с помощью которого амплитуда при бортовой качке в условиях семибального волнения моря снижалась с 10 до 3 градусов. Помимо этого внутри корпуса были установлены подруливающие устройства - крыльчатые движители: 2 в носу и 1 в корме. Они обеспечивали судну отличную маневренность. Сеансы связи осуществлялись при скорости ветра до 20 м/с и волнении моря до 7 баллов.

Корабль мог нести службу во всех районах Мирового океана, включая полярные, однако на практике в Ледовитом океане не использовался. С 1971 по 1991 годы судно выполнило 20 экспедиционных рейсов в Атлантическом океане.

Коснемся внутреннего устройства корабля - оно впечатляло не только технической оснащенностью, но и условиями для работы и отдыха экипажа и научной команды. Во всех 86 лабораториях и 210 каютах имелись системы кондиционирования. На борту были кинозал на 250 мест, спортзал, три бассейна, зоны отдыха с бильярдной. Комфортные условия должны были обеспечивать работу сотен человек на протяжении 130 суток, пока корабль плавал в автономном режиме.

КЮГ в Сухом Лимане. Лето 1978 г.

Берег мертвецов

«Космонавт Юрий Гагарин» прибыл в Аланг

В 2016 году от всего советского космического флота осталось два судна: «Маршал Крылов» и «Космонавт Виктор Пацаев».

«Космонавт Виктор Пацаев» с 2001 года стоит на приколе у причала Музея мирового океана в Калининграде. До настоящего времени выполняет работы по приему телеметрической информации и обеспечению связи с космическими аппаратами, в том числе с МКС. В июле 2016 года приказом Министра культуры РФ судно внесено в единый государственный реестр объектов культурного наследия народов России федерального значения.

«Маршал Крылов», пережив несколько ремонтов, действует и поныне.

Что же произошло с остальными кораблями? Часть из них, конечно, устарела – морально и физически. Но большинство погибли из-за развала СССР. Официально несколько кораблей принадлежали Академии Наук СССР, а на обслуживании находились в Черноморском морском пароходстве. После развала Союза организации остались в разных странах.

С 1991 года «Академик Сергей Королёв» стоял в порту Одессы, но у Украины на тот момент не было ни космической программы, ни денег на содержание такого корабля. В 1996 году он был продан на металлолом. Корабль «Космонавт Юрий Гагарин» постигла та же участь - последний рейс был совершен в «порт» Аланг.

Остальные корабли, находившиеся на территории России, ждала та же судьба. Сокращение расходов на космос привело к печальному финалу. Предпринимались попытки спасти уникальные суда, они ходили в коммерческие рейсы, но все попытки оказались тщетны. С 1991 года почти все корабли подвергались периодическому разорению мародерами. С кораблей исчезало все, что только можно было продать.

Последний пункт назначения кораблей космического флота - Аланг, так называемый «Берег мертвецов», расположенный в 50 км от Бхавнагара, Индия. Аланг - это крупнейшая в мире площадка по разделу списанных на слом судов. Здесь на сотнях разделочных площадок ежедневно трудятся от 20 000 до 40 000 бедняков. В среднем за два месяца любое судно разбирается на металлолом полностью, а всего на этот берег в год выбрасываются умирать до полутора тысяч судов всех классов и типов - и это не метафора, корабли действительно на полном ходу бросаются в берег.

Здесь умер космический флот СССР

Новая надежда

Аналогичные научно-исследовательские корабли сейчас есть у США (последний на данный момент вошел в строй в 2012 году), Китая и Франции.

«Маршал Крылов», построенный в 1987 году, остается единственным работающим в полную силу кораблем измерительного комплекса в России. Корабль выполняет задачи по обеспечению летно-конструкторских испытаний новых образцов ракетно-космической техники - космических аппаратов, крылатых и баллистических ракет, ракет-носителей.

В ноябре прошлого года стало известно, что центральное конструкторское бюро «Айсберг» разрабатывает проект нового корабля измерительного комплекса проекта «18290». Никаких технических подробностей не сообщалось. Известно лишь, что работы по проекту не останавливаются и продолжаются по сей день.

На протяжении 30 лет суда отечественного флота обеспечивали прием телеметрической информации и управление космическими аппаратами различного назначения. Дежурные смены научно-исследовательских судов участвовали в управлении спусками космических аппаратов с орбиты и их посадке, в работе космонавтов в открытом космосе, контроле включения разгонных блоков ракет-носителей... Сегодня осталось два корабля, которые по-прежнему несут космическую вахту: "Маршал Крылов" - на Тихоокеанском флоте, "Космонавт Виктор Пацаев" - в Музее Мирового океана в Калининграде.

Капитан 1 ранга В.Г. БЕЗБОРОДОВ - командир звездной флотилии с 1963 по 1983 год

Успешный пуск 21 августа 1957 г. межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) показал, что головная ее часть опустилась в заданном районе полуострова Камчатка, на востоке страны, на краю земли. А дальше был океан. После пуска стало очевидно, что последние ступени ракеты могут приводняться в акватории Тихого океана. Вот тогда Сергей Павлович Королев предложил специалистам НИИ-4 разработать методы и средства слежения за головными частями ракет на надводном участке траектории для определения времени и координат их приводнения. В 1960 г. была создана Атлантическая группа плавучих (корабельных) измерительных пунктов. Первоначально группа состояла из кораблей Черноморского пароходства "Краснодар", "Ильичевск" и корабля Балтийского пароходства "Долинск". Эти суда, находясь в Атлантике, на трассе спуска космического корабля "Восток", зафиксировали и передали в Центр время включения и выключения тормозного двигателя корабля и телеметрию о работе бортовой системы и самочувствии космонавта Юрия Гагарина.

В 1962 г. в связи с "лунной" и другими программами изучения дальнего космоса, запусками новых пилотируемых космических кораблей в строй вступило еще одно судно – танкер "Аксай". Суда несли непрерывную вахту до 1965 г., обеспечивая запуски пилотируемых космических кораблей и автоматических межпланетных станций. В 1965 – 1966 гг. корабли "Краснодар" и "Ильичевск" были заменены судами "Бежица" и "Ристна". Командирами судов назначались офицеры В. Бонах, Ю. Дулин, В. Журин, А. Минкин, Г. Самохин, В. Феоктистов, А. Щеглов, В. Никифоров, А. Косыгин, С. Масенков, А. Масленников, С. Прусаков.

После первых удачных работ в море С.П. Королев принял решение о создании "космического флота", который обеспечивал бы выполнение задач космическими аппаратами. На протяжении 20 лет им командовал капитан 1 ранга В.Г. Безбородов. Как сегодня вспоминает Виталий Георгиевич, история создания первых кораблей была окутана тайной: они ходили в море под флагами торговых судов. Хотя реально потенциальный противник знал, чем на самом деле занимаются эти корабли, поэтому их маршруты иногда отслеживали с воздуха.

25 ноября 1966 г. было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "Об увеличении количества судов плавучего радиотелеметрического комплекса Министерства обороны СССР". На Балтийском судостроительном заводе теплоход "Геничевск" был переоборудован в плавучий контрольно-измерительный пункт – научно-испытательное судно "Космонавт Владимир Комаров". На Выборгском судостроительном заводе теплоходы "Кегостров" и "Моржовец" были переоборудованы в телеметрические суда-измерители с комплексом технических средств. На верфях Ленинградского судостроительного завода теплоходы "Невель" и "Боровичи" также были переоборудованы в радиотелеметрические корабли. В марте – июне 1967 г. эти плавучие суда были приняты в эксплуатацию. В прессе они именовались научно-исследовательскими судами АН СССР, поэтому на кораблях был поднят вымпел Академии наук СССР. Принадлежность к Академии наук СССР была одной из особенностей службы офицеров ОМ КИК и накладывала на каждого сотрудника экспедиций повышенную ответственность. Командирами судов в разные годы были Н. Буров, М. Власов, С. Прусаков, В. Рассодин, Б. Самойлов, С. Серпиков, А. Супонов, Н. Жарков, В. Ключников, А. Масленников, А. Самойленко, А. Выдранков, А. Москалец, В. Никифоров, Н. Ремнев, В. Чуднов, А. Щеглов.

В 1968 г. вступили в строй еще два корабельных измерительных комплекса – "Академик Сергей Королев" и "Космонавт Юрий Гагарин". По словам Виталия Безбородова, судно "Космонавт Юрий Гагарин" было уникально. Оно имело водоизмещение 45 тысяч тонн и было одним из самых больших в мире кораблей.

Этим судам предстояло стать украшением всего морского космического флота, его флагманами. Они могли находиться в автономном плавании, не заходя в порты, до 11 месяцев и управлять полетами любых космических аппаратов.

Научно-исследовательские суда составляли особый класс океанских судов. Они были оснащены передовыми по тем временам радиотехническими системами. Достижению больших дальностей радиосвязи способствовали остронаправленные приемные и передающие антенны (25-метровые зеркала "Космонавта Юрия Гагарина", 18-метровые белоснежные шары на "Космонавте Владимире Комарове"). Значительно выросло число лабораторий, численность экспедиции составляла 180-200 человек. Сотрудники экспедиции и экипажа размещались в одноместных и двухместных каютах с душем и системой кондиционирования воздуха. На судах были салоны отдыха, спортзалы и плавательные бассейны, библиотеки и кинозалы. Медицинский блок состоял из операционной, лазарета, амбулатории, рентгеновского, физиотерапевтического и зубоврачебного кабинетов. В экспедициях создавался работоспособный, сплоченный коллектив. Это было особенно важно в связи с тем, что на судах работали смешанные экипажи, подчиненные пароходству и экспедиции АН СССР.

Несмотря на космические задачи, офицерам ОМ КИК приходилось работать в экстремальных условиях морской стихии. Так, 20 декабря 1977 г. "Космонавт Юрий Гагарин" (КЮГ) должен был передавать команды ЦУПа на борт орбитальной станции "Салют-6" для обеспечения работы космонавтов Ю. Романенко и Г. Гречко в открытом космосе. Но в это время разбушевался шторм, который вскоре превратился в ураган. Тысячетонную громадину-лайнер бросало как щепку. Нелегко было испытателям и ученым. В лабораториях и аппаратных залах закрепили все, что можно было закрепить. Но необходимо было еще и следить, что делается на палубах и платформах, не повреждены ли антенны. Их зеркала, по инструкции, должны немедленно стопориться при порыве ветра 20 м/с, а синоптики сообщили: "40 м/с. Ураганный ветер". Центр предложил КЮГ "выключиться" на время урагана, но уверенные в технике и себе испытатели отказались от предложения, не отступили перед стихией и выстояли, проявив выдержку, самоотверженность и сугубо испытательскую смекалку. Задачи управления по "Салюту-6" были выполнены.

В 1969 г. для руководства и управления "Морским космическим флотом" в Москве была создана "Служба космических исследований Отдела морских экспедиционных работ Академии наук СССР", которым руководил доктор географических наук, дважды Герой Советского Союза И.Д. Папанин – бывший начальник первой полярной станции "Северный полюс-1". Войсковая часть, в состав которой вошли научно-исследовательские судна, получила наименование – Девятый отдельный морской командно-измерительный комплекс (ОМ КИК). Формально она подчинялась Академии наук, хотя официально принадлежала Ракетным войскам стратегического назначения.

В 1974-1978 гг. были построены и вошли в состав морского командно-измерительного комплекса суда: "Космонавт Павел Беляев", "Космонавт Владислав Волков", "Космонавт Георгий Добровольский", "Космонавт Виктор Пацаев". Общее количество новейших научно-исследовательских судов достигло одиннадцати.

К концу 70-х годов впервые было заявлено через средства массовой информации, что в Советском Союзе есть морская флотилия, которая выполняет космическую программу. Отдельному морскому измерительному комплексу пришлось работать во всех океанах, которые есть на земном шаре. Но основной район работы по пилотируемым объектам – Атлантический океан. По военным спутникам работали в основном в акватории Индийского океана. Поскольку эти корабли плавали под флагом Академии наук, то имели право заходить в любые порты мира, где они пополняли запасы продовольствия и пресной воды.

За время своего существования научно-исследовательскими судами 9-го ОМ КИК было выполнено большое количество сложных задач по управлению различными космическими аппаратами. Корабельные измерительные пункты осуществляли в океанах контроль за выполнением ответственных операций: стыковка кораблей типа "Союз", "Прогресс" с орбитальными станциями "Салют" и "Мир". Дежурные смены научно-исследовательских судов участвовали в управлении спуском космических аппаратов с орбиты и посадкой, в работе космонавтов в открытом космосе, контроле включения разгонных ступеней ракет-носителей при запусках стационарных спутников и спутников с высокоэллиптическими орбитами. Контролировали работу двигателей разгонных ступеней при переводе межпланетных станций "Марс", "Венера", "Вега", "Вега-1", "Вега-2" и "Фобос" с промежуточной орбиты на межпланетную траекторию. Во время первого полета орбитального корабля многоразового использования "Буран" 15 ноября 1988 г. телеметрический контроль выполняли три корабля: "Космонавт Павел Беляев", "Космонавт Владислав Волков" и "Космонавт Георгий Добровольский". Экспедиции 9-го ОМ КИК принимали участие во всех важнейших технических экспериментах по освоению космического пространства автоматическими и пилотируемыми космическими аппаратами и орбитальными станциями. Корабли звездной флотилии несли свою службу в океане до начала девяностых годов. С 1963 по 1995 г. начальниками морского КИК были В. Безбородов, В. Феоктистов, С. Серпиков и С. Монаков.

Судьба, входившего в состав КИКа Отдельного морского командно-измерительного комплекса сложилась драматично. В 1989-1990 гг. были выведены из эксплуатации пять его КИПов (Контрольно-измерительных пунктов) – "Космонавт Владимир Комаров", "Кегостров", "Моржовец", "Боровичи" и "Невель", поскольку их технические средства выработали свой ресурс и морально устарели. Морские КИПы "Космонавт Юрий Гагарин" и "Академик Сергей Королев", приписанные к Одесскому порту, стали собственностью Украины. Впоследствии уникальные научно-исследовательские суда там были варварски разграблены и проданы за бесценок на металлолом: по 170 долларов за тонну!

Флагман научного флота "Космонавт Юрий Гагарин"

Морские пункты "Космонавт Владимир Волков", "Космонавт Георгий Добровольский", "Космонавт Павел Беляев" и "Космонавт Виктор Пацаев", начиная с 1992 года и до середины 1993 года, по назначению не использовались. В марте-июне 1994 года эти четыре морских КИПа, совершив свои последние рейсы, были списаны.

Виталий Георгиевич Безбородов сегодня с болью вспоминает, как ветераны убеждали руководство нашей страны о необходимости сохранения уникальных судов и создания на их базе музея, который рассказывал бы об отечественных судостроителях и истории российского флота. Но их просьбы не были услышаны.

Удалось спасти только научно-исследовательское судно "Космонавт Виктор Пацаев". С 1979 по 1994 год судно совершило 14 рейсов в Центральной и Южной Атлантике. Обеспечивало связь с экипажами орбитальной станции "Мир", космическими аппаратами "Союз", "Прогресс", "Молния", а также выполняло работы по космическому комплексу "Энергия-Буран". В 2000 году судно пришло из Санкт-Петербурга в Калининград, где с 2001 года ошвартовано у причала Музея Мирового океана на Набережной исторического флота.

Сегодня ветеран космической флотилии выполняет роль пункта командно-измерительного комплекса, предназначенного для контроля и управления спутниками и межпланетными станциями, для приема и обработки информации и установки двусторонней связи с космонавтами. Судно оснащено универсальной телеметрической системой, состоящей из параболической зеркальной антенной аппаратуры приема, пеленгации, преобразования и регистрации научной информации. В 2006-2008 годах на судне провели опытно-конструкторские работы по модернизации радиотехнического комплекса, проложили оптико-волоконную линию связи, соединившую судно с Центром управления полетами в подмосковном Королеве. Представитель судовладельца – ФГУП "НПО измерительной техники" – начальник отдела эксплуатации, модернизации и применения судна "Космонавт Виктор Пацаев" Татьяна Комарова рассказала, что в прошлом году "Виктор Пацаев" провел 381 сеанс управления космическими объектами и количество сеансов связи будет наращиваться. В 2008 году субсидии на содержание последнего судна космической флотилии составляли 11 млн. рублей, в 2009 году – всего 6 млн. рублей, что вызвало значительное сокращение штата корабля и осложнило его содержание. Но, по словам Татьяны Владимировны, появилась реальная надежда на то, что в 2010 году финансирование судна и его штат будут не только восстановлены, но и увеличены. Все это свидетельствует о том, что научно-исследовательское судно "Космонавт Виктор Пацаев" еще послужит российской космонавтике по своему прямому предназначению.

Сегодня основную часть задач морской флотилии выполняет научно-исследовательское судно "Маршал Крылов" – единственное в своем классе выполняющее задачи по обеспечению летно-конструкторских испытаний и обработке новых образцов ракетно-космической техники (космических аппаратов, крылатых и баллистических ракет, ракет-носителей и др.) Это самый большой корабль Тихоокеанского флота.

Память же об Отдельном морском командно-измерительном комплексе сохраняется ветеранами в музее Морского космического флота, где собраны фотографии всех кораблей космической флотилии и их командиров, оперативные формуляры, спасенные членами экипажа во время уничтожения кораблей, подарки, привезенные из всех портов мира, вымпел Академии наук СССР, под которым суда ходили в плавания, книги об истории космонавтики. Хранятся в музее телеграммы, свидетельствующие о постоянном взаимодействии экипажей космических кораблей и научно-исследовательских судов: "Дорогие друзья! Экипаж и экспедиция теплохода "Академик Королев" поздравляет вас с новосельем. Желаем вам успешного выполнения всей программы полета. Мы сделаем все зависящее от нас, чтобы способствовать успеху вашего полета. Искренне рады за вас. Гордимся вами". Ответ экипажа станции "Салют". "Большое спасибо всему экипажу. Гордимся тоже вами. Вы в такой трудной обстановке там работаете. Нам просто неудобно, что вы нас поздравляете. Мы выполним всю программу, которая на нас возложена, конечно, с вашей помощью. Добровольский. Пацаев. Волков. Экипаж космического корабля "Союз-11". 1971 год. До гибели экипажа оставалось несколько дней...

Музей этот, занимающий шесть залов на первом этаже обычной многоэтажки, на протяжении 10 лет пользуется большой популярностью и у профессионалов, и у молодого поколения, интересующегося уникальной историей звездной флотилии.

У одного из причалов калининградского Музея Мирового океана пришвартовано необычное судно. Его антенны в виде полусферы, цветка и даже елки делают его похожим на плавучую обсерваторию. Так и есть, с помощью этих антенн научно-исследовательское судно (НИС) «Космонавт Виктор Пацаев» связывается с космосом. Точнее, с Международной космической станцией и нашими спутниками на орбите. Этот корабль - единственный оставшийся на плаву представитель Морского космического флота, уникального, строго засекреченного соединения, без которого не могла обойтись советская космонавтика. Ветераны флота бьют тревогу: скоро Россия может лишиться и этого «последнего из могикан».Отследить Гагарина Про корабли с антеннами Анатолий Капитанов, президент клуба ветеранов Морского космического флота, рассказывает, как молодая мама о своем ребенке, - увлеченно и взахлеб. Шутка ли, он выходил в море 20 раз, и каждый рейс длился от шести до восьми месяцев. В общей сложности 12 лет вдали от земли.«Космический флот родился в начале 60-х годов, - говорит он. - Поначалу корабли выходили в море под видом сухогрузов, доставляющих тару рыбакам. Но начались накладки. Ведь когда в портах мы встречали настоящих рыбаков, те что-то спрашивали, а наши ребята, не владея, так сказать, вопросом, не знали, что ответить. Проколоться могли на любой мелочи, а этого нельзя было допустить. Поэтому позже наш флот приписали к Академии наук». Шла космическая гонка, Юрий Гагарин уже примерял скафандр. И тут выяснилось, что наземные средства не способны обеспечить его безопасное возвращение.«Наземные локационные станции располагались только на нашей территории и могли следить за "Востоком-1" лишь на ограниченном участке орбиты, - объясняет Анатолий Капитанов. - Все южное и большая часть северного полушария были в мертвой зоне. А телеметрическую информацию со станции нужно было принимать непрерывно. Например, тормозная двигательная установка включалась над Гвинейским заливом в Атлантике. Включись она мгновением позже, Гагарин приземлился бы не под Энгельсом, а где-нибудь за Уралом. Нужны были корабли, чтобы принимать сигналы "Востока" в любой точке планеты».Главному конструктору Сергею Королеву не отказывали: нужны корабли - будут. Проектировать и строить их с нуля, к тому же, создавать для них аппаратуру времени не было. Двенадцатого апреля 1961 года в Гвинейском заливе «Восток-1» ждали три бывших сухогруза, в трюмах которых были спрятаны наземные передвижные радиотелеметрические станции «Трал» со снятыми колесами. Эти станции могли в одном радиопучке принять до 50 параметров работы систем первого космического корабля. Еще четыре корабля ТОФ, ранее обеспечивавшие испытания баллистических ракет, дежурили в Тихом океане.«Развернуть антенны на крыльях капитанского мостика разрешалось лишь за десять минут до пролета "Востока", - продолжает Капитанов. - Раньше нельзя из соображений секретности. Так что от четкости работы техников и экипажа в эти десять минут зависело, как быстро удастся обнаружить место приземления первого космонавта».Моряки сработали на отлично. Они точно зафиксировали старт и продолжительность работы тормозной двигательной установки, оперативные донесения были срочно переданы в Москву, и в ЦУПе знали, что посадка «Востока» идет по заданной программе, корабль должен приземлиться в расчетной точке.Черепахи-космонавты После полета Гагарина космическая программа СССР набрала невиданные обороты. Впереди, казалось, были полеты на Луну и Марс, для которых нужно особое наземное, точнее, морское обеспечение. Так что синхронно развивался и Морской космический флот. К 1963 году к первым трем кораблям прибавилось еще три. А в 1967-м - еще пять. К 1979 году в составе космического флота было уже 17 кораблей, оснащенных аппаратурой по последнему слову науки.Флагман, НИС «Космонавт Юрий Гагарин», спущенный на воду в 1971 году, был настоящим чудом технической мысли: 232 м в длину, водоизмещение почти как у «Титаника». Радиолучи его огромных антенн диаметром 25,5 м доставали до самой Луны. Не меньшим чудом представлялся еще один гигант, «Академик Сергей Королев», с двумя платформами антенн и четырьмя палубами. Остальные суда были поменьше, но каждое из них было способно получать и передавать все необходимые ЦУПу данные.Атлантика, Тихий, Индийский океаны - дежурство кораблей в море не прекращалось ни на день. Любой космический аппарат, облетающий Землю, делает за сутки 16 витков, и только десять из них можно контролировать с территории Советского Союза. Остальные мог видеть только флот. Общение космонавтов с Центром управления, параметры работы систем, вывод на орбиту спутников и космических кораблей, посадки, стыковки и расстыковки - все данные передавались в Центр управления полетами через морские средства связи.Анатолий Капитанов пришел на космический флот в 1968 году. До этого он служил на наземной станции под Ленинградом и о морской карьере не помышлял. Но Родина приказала, и Капитанов стал моряком. Теперь он - кладезь информации об истории этого морского соединения.«Бывали непростые ситуации, - рассказывает ветеран. - Например, в сентябре 1968 года для облета Луны был запущен космический корабль "Зонд-5" с двумя черепахами на борту. Эксперимент прошел успешно, черепахи живыми вернулись на Землю. Приводнение должно было состояться в Индийском океане, СССР направил туда 20 судов. Там же дежурили американцы. Первым сигнал радиомаяка со спускаемого аппарата запеленговало судно нашего космического флота "Боровичи". Оно обнаружило спускаемый аппарат буквально за десять минут до подхода американского фрегата. Опоздай они, и черепахи, и фотографии обратной стороны Луны могли быть потеряны: на случай попытки вскрыть его посторонними аппарат был оборудован системой самоподрыва. Моряки "Боровичей" знали об этом и не стали поднимать аппарат на борт. Прямо на воде накрыли брезентом и ждали подхода военного корабля.В том же 1968 году в переплет попал корабль космического флота "Кегостров". Двадцать третьего января Северная Корея задержала американское разведывательное судно "Пуэбло". А в мае, видимо в ответ на это, американцы инициировали арест нашего НИС "Кегостров" в Бразилии. Власти этой страны по формальному поводу доставили НИС в порт Сантос и попытались его досмотреть. Советский Союз заявил протест, около двух недель шли дипломатические баталии. Победа в итоге осталась за нами, на борт пустили только бразильских журналистов и показали им несколько стоек с далеко не секретной аппаратурой. Даже от этого пресса пришла в восторг: подписи под фотографиями гласили: "Это секретнейшие устройства, о предназначении которых знают лишь в КГБ"».Моряки еще долго вспоминали те две недели. «Днем и ночью ребята дежурили у аппаратуры с гирями и гантелями, - рассказывает Анатолий Капитанов. - В случае досмотра они должны были немедленно уничтожить особо секретные блоки. К счастью, этого не потребовалось».
Музей или металлолом? Морской космический флот не пережил распада СССР. Новым странам каждой в одиночку было не под силу содержать это соединение. Корабли один за другим уходили на металлолом. Эта участь постигла и флагман - НИС «Космонавт Юрий Гагарин». До середины 90-х корабль тихо ржавел у одного из дальних причалов Одессы, а потом Украина продала его. В свое плавание флагман отправился под названием «Агар»: кому-то стало стыдно уничтожать судно с известным всему миру именем первого космонавта, оставили лишь несколько букв.Из 17 кораблей флота до сегодняшнего дня дожил только «Космонавт Виктор Пацаев». Он превратился в музей лишь отчасти: у причала в Калининграде «Пацаев» продолжает выполнять прямые функции: принимает и ретранслирует телеметрию и радиосигнал с орбиты. Правда, эту работу он будет выполнять только до августа, когда в строй должен быть введен Балтийский командно-измерительный пункт. Тогда услуги последнего корабля потерянного флота станут не нужны, и это обстоятельство - огромная головная боль для ветеранов. Ведь, оставшись не у дел, «Космонавт Виктор Пацаев» может потерять финансирование и, так же как предшественники, отправиться на металлолом.«Непонятно, кто станет собственником корабля, - говорит Анатолий Капитанов. - Мы, ветераны, на собственные средства провели экспертизу, по итогам которой министерство культуры внесло судно в перечень объектов культурного наследия. Но когда нынешний владелец - ОАО "НПО измерительной техники", входящее в Роскосмос, - предложил Минкульту принять его в государственную собственность, там не ответили. Теперь Роскосмос пытается через суд отменить статус объекта культурного наследия, и тогда участь судна будет предрешена. Мы уверены, что это будет большая ошибка. Почему не сделать полноценный музей управления космическими полетами? Людям это будет крайне интересно, уже сейчас на "Пацаев" идет хороший поток туристов, а будет еще больше. Можно оборудовать планетарий, учебно-просветительский центр по астрономии, космонавтике и мореплаванию. На этом уникальном судне можно проводить научные конференции и симпозиумы: в каютах может разместиться больше 100 участников. В общем, идей масса. Нашу просьбу поддержали и космонавт Алексей Леонов, и дочь Виктора Пацаева. Но ответа, к сожалению, пока нет».