В каком городе учился зализняк. Об истории русского языка. Выдающиеся ученые о А.А. Зализняке

Академик РАН, член-корреспондент Гёттингенской академии наук, доктор филологических наук, главный научный сотрудник Отдела типологии и сравнительного языкознания Института славяноведения РАН.

Член Парижского (с 1957 г.) и Американского (с 1985 г.) лингвистических обществ.

Лауреат Демидовской премии 1997 г. «за исследования в области русского и славянского языкознания», премии Александра Солженицына 2007 г. «за фундаментальные достижения в изучении русского языка, дешифровку древнерусских текстов; за филигранное лингвистическое исследование первоисточника русской поэзии „Слова о полку Игореве“, убедительно доказывающее его подлинность», Государственной премии России за 2007 г. «за выдающийся вклад в развитие лингвистики». Награждён Большой золотой медалью Российской академии наук 2007 г. «за открытия в области древнерусского языка раннего периода и за доказательство аутентичности великого памятника русской литературы „Слова о полку Игореве“».

Родился 29 апреля 1935 г. в Москве. Скончался там же 24 декабря 2017 года. Похоронен на Троекуровском кладбище.

В 1958 г. окончил романо-германское отделение филологического факультета МГУ, в 1956–1957 гг. стажировался в Высшей Нормальной Школе в Париже. До 1960 г. учился в аспирантуре МГУ, с 1960 г. и до конца жизни работал в Институте славяноведения.

В 1965 г. представил в Институте славяноведения к защите на степень кандидата наук диссертацию «Классификация и синтез русских флективных парадигм», за которую ему была присуждена докторская степень.

С 1973 г. – профессор, преподавал в МГУ и ряде зарубежных университетов (ФРГ, Франция, Швейцария), в последние годы регулярно читает на филологическом факультете МГУ лекции о раскопках в Новгороде и других городах и о связанных с ними лингвистических находках.

Член-корреспондент АН СССР с 1987 г., академик РАН с 1997 г.

Специалист в области общего, сравнительно-исторического и русского языкознания, исследователь проблем русской и славянской морфологии, лексикологии, акцентологии и диалектологии.

А. А. Зализняк изучал древние контакты славянских и иранских языков, написал краткий грамматический очерк санскрита, внес значительный вклад в изучение «Слова о полку Игореве». В работах 1960-х гг., обобщенных в диссертации и монографии о русском именном словоизменении, А. А. Зализняк детально рассмотрел вопросы морфологической теории и морфологии русского языка, развил и усовершенствовал идеи Московской лингвистической школы, ввел новый способ грамматического описания – грамматический словарь. С 1970-х гг. занимается преимущественно вопросами истории русского и других славянских языков. В 1985 г. опубликовал монографию, в которой впервые дан синхронный анализ трех акцентуационных систем (праславянской, древнерусской и современной русской), выявлены связи между ними. А. А. Зализняк заложил основы изучения древненовгородского диалекта по материалу берестяных грамот. В течение многих лет он исследовал язык берестяных грамот, находимых при археологических раскопках. А. А. Зализняку принадлежит лингвистический комментарий к четырем томам фундаментального издания текстов грамот на бересте, подготовленных совместно с археологом, академиком В. Л. Яниным.

Основные публикации

Русское именное словоизменение. М., 1967 ().

Грамматический словарь русского языка: Словоизменение. М., 1977 (4-е изд., испр. и доп. М., 2003).

«Мерило праведное» XIV в. как акцентологический источник. München, 1990.

Древненовгородский диалект. М., 1995 ().

«Слово о полку Игореве»: взгляд лингвиста. М., 2004 (2-е изд., испр. и доп. М., 2007; ).

Грамматический очерк санскрита // Кочергина В. А. Санскритско-русский словарь. М., 1978 (4-е изд.: М., 2005).

Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977–1983 гг.) Комментарий и словоуказатель к берестяным грамотам: (Из раскопок 1951–1983 гг.) М., 1986 (соавтор).

Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1984–1989 гг.) М., 1993 (соавтор).

Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1990–1996 гг.) М., 2000 (соавтор).

Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1997–2000 гг.) М., 2004 (соавтор).

Литература и библиография

Рассказывает, почему его смерть - невосполнимая потеря для России и мира, чем он запомнился и как боролся с современным мракобесием.

Многие читатели этого текста наверняка не в полной мере осознают масштаб потери, постигшей нашу страну. Андрей Анатольевич Зализняк был не просто ученым, не просто интеллектуалом и не просто популяризатором науки в те времена, когда научное знание не особенно-то и востребовано. Автор этих строк имел честь быть знакомым с ним и при встрече был поражен его скромностью и интеллигентностью. И вот нет теперь человека, расшифровавшего десятки (если не сотни) берестяных грамот русского Средневековья и открывшего голоса жителей Новгородской республики - государства, которому современная Россия наследует ровно так же, как и Великому княжеству Московскому.

Фото: Владимир Родионов / РИА Новости

Андрей Зализняк родился в Москве 29 апреля 1935 года. В пятом классе он взял в пионерский лагерь словарь русского языка, а в 1951 году стал победителем первой университетской Олимпиады по литературе и русскому языку, после чего и решил стать лингвистом. Потом, уже во время студенческих походов, Зализняк изучил множество иных языков - от молдавского до санскрита. После учебы (что было немыслимо в СССР того времени) он проходил практику в Сорбонне и Высшей нормальной школе у структуралиста Андре Мартине.

Какую же пользу Андрей Зализняк принес России? Во-первых, он доказал подлинность рукописи «Слова о полку Игореве», найденной в Спасо-Преображенском монастыре города Ярославля. Во-вторых, алгоритмы Зализняка теперь используют при проверке грамотности в электронных словарях и при морфологических описаниях в поисковых системах интернета. Не будет преувеличением сказать, что без трудов Зализняка русский интернет имел бы совсем иной вид и конфигурацию. В-третьих, Зализняк сумел научно доказать несостоятельность доводов Фоменко и Носовского с их пресловутой «новой хронологией» и лживость так называемой Велесовой книги. В декабре 2011 года на Фестивале мировых идей, организованном журналом «Вокруг света», отвечая на вопросы гостей, академик резонно заметил, что всякая дискуссия с подобными персонажами возможна лишь при наличии общего научного фундамента, вроде того, что Земля вращается вокруг Солнца, но никак не наоборот.

В мае 2014 года, в разгар псевдопатриотического мракобесия в нашей стране, Андрей Анатольевич объяснял автору этих строк и другим своим соотечественникам природу современного русского языка, а особенно - его связь с новгородским наречием, отличающимся от киевско-черниговско-московского диалекта. Да, именно так: тысячу лет назад в речи жителей Чернигова и Ростова было меньше различий, чем между ними и уроженцами Великого Новгорода. Зализняк наглядно показал, что нынешний русский язык стал синтезом наречия Пскова и Великого Новгорода с языком жителей Киева, Чернигова, Владимира и Москвы.

Каждый теплый сезон, несмотря на почтенный возраст, Зализняк отправлялся на археологические раскопки в Великий Новгород. Всякий раз его лекции по итогам этих поездок имели колоссальный успех, немыслимый в современной России. Во многом из-за этого ажиотажа автору этого текста так и не удалось сделать с ним интервью для «Ленты.ру». Осенью 2017 года я побывал на последнем (кто бы мог подумать!) публичном мероприятии Андрея Анатольевича в главном здании на Воробьевых горах. Огромная очередь перед входом в аудиторию, состоящая в основном из учащейся молодежи, внушила мысль, что не все потеряно, что думающие люди, несмотря ни на что, в наше затхлое время пытаются жить осознанной жизнью. И академик Андрей Зализняк, выросший в позднесталинскую эпоху, был для всех нас очевидным и наглядным примером того, что в любые «заморозки» можно и нужно оставаться прежде всего личностью и человеком.

Андрей Анатольевич, хоть и стал всемирно признанным ученым, был человеком не чванливого нрава, всегда готовым к общению с журналистами. Он верил в просвещение, которое, по его словам, спасет нынешнюю Россию от мрака невежества.

При вручении ему премии имени Зализняк сказал: «В деле о "Слове о полку Игореве", к сожалению, львиная доля аргументации пронизана именно такими стремлениями - тем, у кого на знамени патриотизм, нужно, чтобы произведение было подлинным; тем, кто убежден в безусловной и всегдашней российской отсталости, нужно, чтобы было поддельным. И то, что получается разговор глухих, в значительной мере определяется именно этим. (...) Мне хотелось бы высказаться в защиту двух простейших идей, которые прежде считались очевидными и даже просто банальными, а теперь звучат очень немодно.

1) Истина существует, и целью науки является ее поиск.

2) В любом обсуждаемом вопросе профессионал (если он действительно профессионал, а не просто носитель казенных титулов) в нормальном случае более прав, чем дилетант.

Им противостоят положения, ныне гораздо более модные.

1) Истины не существует, существует лишь множество мнений (или, говоря языком постмодернизма, множество текстов).

2) По любому вопросу ничье мнение не весит больше, чем мнение кого-то иного. Девочка-пятиклассница имеет мнение, что Дарвин неправ, и хороший тон состоит в том, чтобы подавать этот факт как серьезный вызов биологической науке.

Это поветрие - уже не чисто российское, оно ощущается во всем западном мире. Но в России оно заметно усилено ситуацией постсоветского идеологического вакуума. (...) Я не испытываю особого оптимизма относительно того, что вектор этого движения каким-то образом переменится и положение само собой исправится. По-видимому, те, кто осознает ценность истины и разлагающую силу дилетантства и шарлатанства и пытается этой силе сопротивляться, будут и дальше оказываться в трудном положении плывущих против течения. Но надежда на то, что всегда будут находиться и те, кто все-таки будет это делать».

Сейчас же можно сказать одно: многострадальная российская гуманитарная наука осиротела - и в этот раз, видимо, навсегда.

В 1958 г. окончил филологический факультет Московского государственного университета (МГУ) (романо-германское отделение), учился в Сорбонне у французского структуралиста Андре Мартине.

Преподавал и преподаёт на филологическом факультете МГУ (в основном на Отделении теоретической и прикладной лингвистики), а также в Экс-ан-Прованском, Парижском и Женевском университетах.

С 1987 - член-корреспондент АН СССР, с 1997 - академик РАН.

Главный научный сотрудник Отдела типологии и сравнительного языкознания Института славяноведения РАН.

Жена Зализняка Е. В. Падучева и дочь Анна Зализняк - также известные лингвисты.

Вклад в науку

Синхронное описание русской морфологии

Первая монография А. А. Зализняка - «Русское именное словоизменение» (1967) представляла собой опыт последовательного алгоритмического описания склонения существительных, прилагательных, местоимений и числительных в русском языке в его письменной форме. В работе затронуты важные теоретические проблемы морфологии, даны строгие определения понятий «словоформа», «грамматическое значение», «грамматическая категория», «грамматический разряд», «согласовательный класс», «род», «акцентная парадигма» и др. О грамматических категориях падежа, числа, рода и согласовательного класса А. А. Зализняком написаны специальные статьи, где эти явления рассматриваются и с типологической точки зрения.

Опыт был накоплен во время составления «Русско-французского словаря», вышедшего в 1961 году. Для удобного использования словаря иностранцами к словарю был приложен «Краткий очерк русского словоизменения», устанавливающий основные схемы склонения и спряжения, включающий удобную индексацию для каждого слова.

Продолжением идеологии «Русского именного словоизменения» стал классический «Грамматический словарь русского языка» (1977, 4-е изд. 2003), где для 100 тыс. слов русского языка указана точная модель словоизменения (и предложена классификация самих этих моделей). Словарь, составленный А. А. Зализняком вручную, стал основой практически для всех компьютерных программ автоматического морфологического анализа (в том числе в информационном поиске, в машинном переводе и т. п.). Эти идеи также используются в русском Викисловаре для описания морфологии русских существительных, прилагательных, глаголов, местоимений и числительных.

Монография А. А. Зализняка и его важнейшие работы по общей и русской морфологии были переизданы в книге: А. А. Зализняк. «Русское именное словоизменение» с приложением избранных работ по современному русскому языку и общему языкознанию. М.: Языки русской культуры, 2002.

Славянская акцентология

«Мерило праведное» XIV века как акцентологический источник (1990).

Древнерусский и старовеликорусский акцентологический словарь-указатель (XIV-XVII вв.) (2011)

Берестяные грамоты и древненовгородский диалект

С 1982 года А. А. Зализняк ведёт систематическую работу по изучению языка берестяных грамот, как уже известных, так и вновь обнаруживаемых в ходе раскопок. Он является соавтором издания «Новгородские грамоты на бересте» - тома VIII (1986), IX (1993), X (2000), XI (2004). В этих томах опубликованы его работы, посвящённые выявлению специфических особенностей древненовгородского диалекта, его отличиям от наддиалектного древнерусского языка, орфографии и палеографии берестяных грамот, методике их датирования. Обобщающим трудом А. А. Зализняка в этой области стала книга «Древненовгородский диалект» (1995; 2-е изд. 2004), где представлен грамматический очерк древненовгородского диалекта и даны с лингвистическим комментарием (более подробным, чем в издании) тексты практически всех берестяных грамот.

Изучение языка берестяных грамот позволило А. А. Зализняку обнаружить ранее неизвестные строгие закономерности расстановки энклитик в древнерусском языке, восходящие к действовавшему в древних индоевропейских языках закону Ваккернагеля. Итог этим исследованиям был подведен книгой «Древнерусские энклитики» (2008)

«Слово о полку Игореве»

Работа «Слово о полку Игореве: взгляд лингвиста» (2004, 2-е изд. 2007, 3-е изд., дополненное, 2008) посвящена неоднократно дискутировавшемуся вопросу о подлинности или поддельности «Слова о полку Игореве». С этой точки зрения рассматривается язык памятника. А. А. Зализняк показывает, что гипотетический фальсификатор XVIII века для того, чтобы создать текст «Слова», должен был владеть огромным количеством точных знаний, полученных наукой о языке уже в XIX-XX веках. Критически рассмотрены лингвистические аргументы против подлинности «Слова», выдвигавшиеся различными авторами. Общий вывод Зализняка: вероятность поддельности «Слова» исчезающе мала.

Индоевропеистика и история языкознания

Грамматический очерк санскрита (в составе «Санскритско-русского словаря» В. А. Кочергиной, 1978; 3-е изд. 2005)

О «Мемуаре» Ф. де Соссюра // Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М., 1977, с. 289-301.

Популяризация науки

А. А. Зализняк известен своими популярными лекциями по исследованиям древнерусских берестяных грамот, а также лекциями общего плана «Об исторической лингвистике» и рядом лекций о «любительской лингвистике», в которых он подверг критике идеи маргинальной лингвистики (особенно в работах А. Т. Фоменко по «Новой хронологии») как дилетантские и построенные на примитивных ассоциациях.

Награды

• Лауреат Демидовской премии (1997) - «за исследования в области русского и славянского языкознания».
• Лауреат премии Александра Солженицына (2007) - «за фундаментальные достижения в изучении русского языка, дешифровку древнерусских текстов; за филигранное лингвистическое исследование первоисточника русской поэзии „Слова о полку Игореве“, убедительно доказывающее его подлинность».
• Награждён Большой золотой медалью Российской академии наук (2007) - «за открытия в области древнерусского языка раннего периода и за доказательство аутентичности великого памятника русской литературы „Слова о полку Игореве“».
• Лауреат Государственной премии России за 2007 год - «за выдающийся вклад в развитие лингвистики» .

Список трудов

Монографии и словари

• «Краткий русско-французский учебный словарь».-М.: Госуд. изд-во словарей, 1961. Изд. 2-е, испр. и доп.-М.: Советская энциклопедия, 1964. Изд. 3-е, испр. и доп.-М.: Госуд. изд-во словарей, 1969. Изд. 4-е, испр. и доп. - М.:Русский язык, 1978
• Зализняк А. А. Русское именное словоизменение.-М.: Наука, 1967
• Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. - М., 1977. Изд. 2-е, испр. и доп. -М.: Русский язык, 1980. Изд. 3-е. - М.:Русский язык, 1987. Изд. 4-е, испр. и доп. -М.: Русские словари, 2003. Изд. 5-е, испр. -М.: Аст-пресс, 2008
• Зализняк А. А. От праславянской акцентуации к русской.-М.: Наука, 1985
• Новгородские грамоты на бересте (Из раскопок 1977-1983 гг.). Комментарии и словоуказатель к берестяным грамотам (Из раскопок 1951-1983 гг.). - М.: Наука, 1986. [Соавт. В.Л. Янин]
• "Мерило Праведное" XIV века как акцентологический источник. - Muenchen: Otto Sagner, 1990 (=Slavistische Beitrage, Bd.266)
• Новгородские грамоты на бересте (Из раскопок 1984-1989 гг.). - М.: Наука, 1993. [Соавт. В.Л. Янин]
• Зализняк А. А. Древненовгородский диалект. - М.: Школа "Языки русской культуры", 1995. Изд. 2-е, переработанное с учётом материала находок 1995-2003 гг. -М.: Языки славянской культуры, 2004
• Новгородские грамоты на бересте (Из раскопок 1990-1996 гг.). Палеография берестяных грамот и их внестратиграфическое датирование. - Том X. -М, 2000. [Соавт. В.Л. Янин]
• Зализняк А. А. "Русское именное словоизменение" с приложением избранных работ по современному русскому языку и общему языкознанию. -М.: Языки славянской культуры, 2002
• Новгородские грамоты на бересте (Из раскопок 1997-2000 гг.). -Т.XI. -М.: Русские словари, 2004 [Соавт.: В.Л. Янин, А.А. Гиппиус]
• Зализняк А. А. Древнерусские энклитики. -М.: Языки славянских культур, 2008
• Зализняк А. А. Из заметок о любительской лингвистике. М.: Русскій Миръ, 2010. - 240 стр. (Серия: Литературная премия Александра Солженицына) ISBN 978-5-98577-132-7
• Зализняк А. А. Труды по акцентологии. Том I. -М.: Языки славянских культур, 2010. Том II. Древнерусский и старовеликорусский акцентологический словарь-указатель (XIV-XVII вв). - М.: Языки славянских культур, 2011

• Зализняк А. А. «Слово о полку Игореве»: взгляд лингвиста / Институт славяноведения РАН. - Изд. 3-е, доп. - М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2008. - 480 с. - (Studia philologica. Series minor). - 1000 экз. - ISBN 978-5-9551-0261-0 (в пер.)

Важнейшие статьи

• О понимании термина "падеж" в лингвистических описаниях. I //Проблемы грамматического моделирования. - М.: Наука, 1973. -С. 53-87
• К типологии относительного предложения // Семиотика и информатика. Вып.6: Грамматические и семиотические проблемы. -М.: Изд-во ВИНИТИ, 1975. -С. 51-101 [Соавт.: Е.В. Падучева]
• Грамматический очерк санскрита // Приложение к: В.А. Кочергина. Санскритско-русский словарь.-М., 1978. - С. 785-895
• Акцентологическая система древнерусской рукописи XIV века "Мерило Праведное" // Славянское и балканское языкознание: История литературных языков и письменность. -М.: Наука, 1979. -С.47-128
• Противопоставление относительных и вопросительных местоимений в древнерусском // Балто-славянские исследования 1980. - М.: Наука, 1981. -С. 89-107
• Противопоставление книжных и "бытовых" графических систем в древнем Новгороде // Finitis duodecim lustris: Сборник статей к 60-летию проф. Ю.М. Лотмана. - Таллин: Ээсти раамат, 1982. -С. 82-85
• Наблюдения над берестяными грамотами // История русского языка в древнейший период. (Вопросы исторического языкознания. Вып. 5). -М.: МГУ, 1984. - С. 36-153
• О языковой ситуации в древнем Новгороде // Russian Linguistics. - V. 11. -1987. - №2-3. -P. 115-132
• Древненовгородское койне // Балто-славянские исследования 1986. -М.: Наука, 1988. - С. 164-177
• Перенос ударения на проклитики в старовеликорусском // Историческая акцентология и сравнительно-исторический метод. -М.: Наука, 1989. -С. 116-134
• О некоторой связи между значением и ударением у русских прилагательных // Славянское и балканское языкознание: Просодия. -М.: Наука, 1989. - С. 148-164
• Огосподинъ // Вопросы кибернетики: Язык логики и логика языка. - М., 1990. -С. 6-25
• Об одном употреблении презенса совершенного вида ("презенс напрасного ожидания") // Metody formalne w opisie j?zyk?w s?owia?skich / Red. Z. Saloni. - Bia?ystok, 1990. -С. 109-114
• Падение редуцированных по данным берестяных грамот // Русистика сегодня: Функционирование языка: лексика и грамматика. - М., 1992. - С. 82-105
• Участие женщин в древнерусской переписке на бересте // Русская духовная культура / Под ред. Луиджи Магаротто и Даниелы Рицци. Департамент Истории Европейской цивилизации. Университет Тренто (La cultura spirituale russa. A cura di Luigi Magarotto e Daniela Rizzi. Departimento di storia della civilt? Europea. Testi e ricerche. №11). -1992. - E. 127-146
• Об одном ранее неизвестном рефлексе сочетаний типа *TъrT в древненовгородском диалекте // Балто-славянские исследования 1988-1996. -М., 1997. -С. 250-258
• Новгородский кодекс первой четверти XI в. - древнейшая книга Руси // Вопросы языкознания. - 2001. - №5. -С. 3-25
• Принципы полемики по А.Т. Фоменко // История и антиистория. Критика "новой хронологии" академика А.Т. Фоменко. Анализ ответа А.Т. Фоменко. - М., 2001. -С. 546-556
• Подпись Анны Ярославны и вопрос о некнижном письме в древней Руси // Антропология культуры: К 75-летию Вячеслава Всеволодовиича Иванова. - М., 2005. -С. 139-147
• Связь отглагольных существительных на -ние, -тие с глагольным видом // Terra Balcanica. Terra Slavica: К юбилею Татьяны Владимировны Цивьян. (Балканские чтения; 9). -М. 2007. -С. 43-51
• Из наблюдений над языком Афанасия Никитина // Miscellania Slavica. Сборник статей к 70-летию Б.А. Успенского. - М.: Индрик, 2008. - С. 150-163

О нём

• С. А. Крылов. «Русское именное словоизменение» А. А. Зализняка тридцать лет спустя: опыт ретроспективной рецензии // А. А. Зализняк. «Русское именное словоизменение» с приложением избранных работ по современному русскому языку и общему языкознанию. М.: «Языки славянской культуры», 2002, с. 699-748.
• В. М. Живов, В. А. Плунгян. О лингвистических трудах А. А. Зализняка // Известия РАН, Серия литературы и языка, 2005, т. 64, № 3, с. 3-12.

24 декабря 2017 года на 83-м году жизни в Москве скончался академик РАН, доктор филологических наук Андрей Анатольевич Зализняк, крупнейший специалист по истории русского языка и новгородских берестяных грамот. Он был известен во всем мире как выдающийся русский ученый.

Мы решили кратко рассказать о его основных научных открытиях и достижениях, о том, почему они имеют такое значение.

1. Обоснование подлинности знаменитого «Слова о полку Игореве»

Проблема подлинности «Слова о полку Игореве» активно обсуждалась в истории литературы и лингвистике. Рукопись с единственным экземпляром произведения обнаружил в конце XVIII века известный коллекционер и обер-прокурор Синода граф Алексей Мусин-Пушкин, но она сгорела в его дворце во время московского пожара 1812 года, что и дало повод сомневаться в подлинности произведения. Например, о «Слове» как фальсификации говорили французские филологи-слависты Луи Леже (конец XIX века) и Андре Мазон (1930-е годы). По их мнению, «Слово» было создано в конце XVIII века по образцу «Задонщины». В ходе долгих споров было высказано много аргументов «за» и «против».

На сегодня считается, что точку в затянувшейся дискуссии поставил А.А. Зализняк. Его убедительнейшие аргументы изложены в книге «Слово о полку Игореве: взгляд лингвиста» (2004, 2-е изд. 2007, 3-е изд., дополненное, 2008). Он показал, что гипотетический фальсификатор XVIII века мог написать это произведение только при условии обладания точными знаниями, которые были получены лингвистикой только в XIX–XX веках. Все, что мы знаем сегодня об истории русского языка и законах его изменения, указывает на то, что «Слово» действительно было написано в XII веке и переписано в XV–XVI веках. Даже если гипотетический имитатор писал по наитию, интуитивно после длительного чтения аналогов, он все равно допустил бы хоть одну ошибку, но ни одной лингвистической ошибки в памятнике не установлено.

Общий вывод Зализняка сводится к тому, что вероятность поддельности «Слова» исчезающе мала.

2. Исчерпывающее формально-научное описание законов изменения русских слов

Еще в приложении к русско-французскому словарю 1961 года, предназначенному для франкоязычного пользователя, Зализняк дал свой первый шедевр - «Краткий очерк русского словоизменения». Ведь иностранцам, изучающим русский язык, особенно тяжело дается склонение и спряжение русских слов с их сложными окончаниями, которые очень трудно запомнить. В очерке очень логично изложены основные формальные схемы, по которым происходит русское словоизменение (то есть склонение и спряжение). Также Зализняк придумал удобную индексацию этих схем.

Свои наработки он подытожил в знаменитой монографии «Русское именное словоизменение» (1967), вошедшей в золотой фонд русской и мировой лингвистики. Можно говорить, что до этой книги не существовало исчерпывающего и полного (!) научно-формального описания русского словоизменения.

3. Составление «Грамматического словаря русского языка»

Сегодня фраза среди ученых «посмотри у Зализняка» стала такой же формулой, как «посмотри у Даля»

А.А. Зализняк также составил совершенно выдающийся «Грамматический словарь русского языка». В нем для каждого из более чем ста тысяч русских слов даются все его формы. Работа над словарем длилась 13 лет и завершилась выходом в 1977 году первого издания словаря. Словарь сразу стал большим событием в лингвистике и русистике. Он необходим не только русистам, но и крайне полезен всем, кто пользуется русским языком. В 2003 году вышло уже его четвертое издание. Сегодня фраза среди ученых «посмотри у Зализняка» стала такой же формулой, как «посмотри у Даля».

4. Дешифровка берестяных грамот

А.А. Зализняк - выдающийся исследователь новгородских берестяных грамот, многие из которых он впервые расшифровал, прокомментировал и издал. В своей знаменитой работе «Древненовгородский диалект» (1995) он приводит тексты практически всех берестяных грамот с лингвистическим комментарием. Также он заложил основы изучения древненовгородского диалекта.

Для некоторых грамот он впервые установил их правильный смысл. Например, ранее фразу «посылаю щуку и клещи» прочитывали так, что делали далеко идущие выводы о развитии кузнечного дела на Новгородчине и даже о близости рыбной и кузнечной слобод в Новгороде. Но Зализняк установил, что на самом деле там сказано: «Посылаю щуку и лещей»! Или, скажем, фраза «двери келе» понималась как «двери кельи». Но оказалось, что на самом деле сказано: «Двери целы»! Написанное читалось и произносилось именно так - «двери келе», но правильное понимание - «двери целы». То есть в языке древних новгородцев наше «ц» произносилось как «к» и в нем не было так называемой второй палатализации (смягчение согласных, возникающее в результате поднятия средней части спинки языка к твердому нёбу), хотя раньше ученые были уверены в обратном.

5. Установление происхождения русского языка

Изучив живой бытовой язык берестяных грамот, Зализняк установил, что в древнерусском языке существовало два основных диалекта: северо-западный диалект, на котором и говорили новгородцы, и юго-центро-восточный, на котором говорили в Киеве и остальных городах Руси. И современный русский язык, на котором мы говорим сегодня, скорее всего, возник путем слияния или схождения (конвергенции) двух этих диалектов.

6. Популяризация науки

А.А. Зализняк был замечательным популяризатором науки, читал публичные лекции о лингвистике и берестяных грамотах. Многие из них можно найти в интернете. Примечательно, что когда в сентябре Зализняк читал лекции на филологическом факультете им. М.В. Ломоносова о новых берестяных грамотах, найденных летом в Великом Новгороде, то на доске в аудитории написали фразу: «Друзья, уплотняйтесь еще». Помещение с большим трудом вмещало всех желающих.

С научной точки зрения Зализняк подверг жесткой критике «Новую хронологию» А.Т. Фоменко как совершенно дилетантский и антинаучный труд, построенный на примитивных ассоциациях.

Широко известны лекции Зализняка, посвященные «любительской лингвистике» - псевдонаучным теориям, касающимся происхождения русского языка и отдельных его слов. Критика подобных идей подробно изложена в его книге «Из заметок о любительской лингвистике» (2010).

Выдающиеся ученые о А.А. Зализняке:

Наше счастье, что Зализняк не занимается семантикой, иначе нам нечего было бы делать

Ю.Д. Апресян, лингвист, академик РАН: «Наше счастье, что Зализняк не занимается семантикой, иначе нам нечего было бы делать».

Философ В.В. Бибихин: «Знаки только указатели. Путь всегда приходится отшагать самостоятельно за пределами знаков. Так, после долгой и успешной работы с берестяными грамотами Андрей Анатольевич Зализняк уверенно говорит: их прочесть невозможно, если не угадан смысл. Только когда читающий как-то уже знает, что сказано в документе, он начинает отождествлять проблематичные риски на бересте с буквами. Напрасно надеяться, что можно начать с опознания букв и перейти от них к словам; сами значки окажутся не теми».

А.М. Пятигорский, философ и востоковед: «Лингвист милостью Божьей, по генам, по природе - это Андрей Анатольевич Зализняк. Он просто гений. Вот у него учиться я счел бы высшим благом. Я его очень люблю. Лучшего лингвиста (я имею в виду именно конкретную, не прикладную лингвистику) я не знаю. Человека, который переоткрыл русский язык, который переписал всё, что мы знали о русском языке».

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Андрей Анатольевич Зализняк родился 29 апреля 1935 года в Москве в семье инженера Анатолия Андреевича Зализняка и химика Татьяны Константиновны Крапивиной.

Будучи мальчиком, Зализняк сам попросил, чтобы его крестили

Будучи мальчиком и находясь в Белоруссии у родственников в 1940-е годы, Зализняк попросил, чтобы его крестили.

В 1958 году он окончил романо-германское отделение Филологического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. В 1956-1957 годах стажировался в Высшей нормальной школе (Ecole normale superieure) Парижа. До 1960 года учился в аспирантуре МГУ.

В 1965 году в Институте славяноведения Академии наук СССР (АН СССР) защитил диссертацию на тему «Классификация и синтез русских флективных парадигм». За эту работу Зализняку сразу была присуждена степень доктора филологических наук.

С 1960 года работал в Институте славяноведения АН СССР главным научным сотрудником отдела типологии и сравнительного языкознания. Занимался преподавательской деятельностью на филологическом факультете МГУ (профессор с 1973 года). В 1960-е и 1970-е годы принимал активное участие в подготовке и проведении лингвистических олимпиад для школьников. Преподавал в университете Прованса (1989-1990 годы), Парижском (Париж X - Нантер; 1991 год) и Женевском университетах (1992-2000 годы). С 1987 года являлся членом-корреспондентом АН СССР, с 1997 года - академик РАН.

Член Орфографической комиссии РАН, редколлегий Словаря древнерусского языка XI–XIV вв. и Словаря русского языка XI–XVII вв.

Скончался 24 декабря 2017 года в своем доме в Тарусе на 83-м году жизни. Сообщивший об этом сотрудник Института русского языка Российской академии наук (РАН) Дмитрий Сичинава

Борис Штерн,
астрофизик, главный редактор ТрВ-Наука

«Те, кто осознаёт ценность истины и разлагающую силу
дилетантства и шарлатанства и пытается этой силе
сопротивляться, будут и дальше оказываться в трудном
положении плывущих против течения...»

Очень часто мы вспоминаем важные высказывания замечательных людей после их смерти. Конечно, лучше бы почаще вспоминали при жизни, но так уж мы устроены.

Когда умер Андрей Зализняк, социальные сети облетела его цитата насчет истины. Повторю еще раз: «Истина существует, и цель науки - ее поиск» (на врезке дана более полная цитата). Это сказано в 2007 году при вручении Литературной премии Александра Солженицына . В выступлении Зализняка есть и другие важные тезисы, но именно этот вызвал наибольший энтузиазм. В конце декабря в своей ленте в «Фейсбуке» я видел не менее десяти его независимых цитирований.

Казалось бы, это высказывание академика - азбучная истина (простите за тавтологию). Однако иногда азбучные истины очень полезно повторять: они забываются, точнее, тонут в словесном мусоре. Человек, живущий в потоке демагогии и мракобесия, льющегося из всех утюгов, зачастую перестает верить вообще во что-либо, в том числе и самому себе: «Это я свихнулся - или окружающий мир?» И когда он слышит четкое высказывание уважаемого академика, вроде того что «да, эта азбучная истина верна, и на том стою», появляется твердая почва под ногами.

Мне кажется, что сейчас высказывание Андрея Зализняка про истину и про доверие профессионалам актуальней, чем в 2007 году. С тех пор маразм окреп. Одни люди вообще потеряли какие-либо ориентиры, зато другие лишь сильней соскучились по настоящим словам и базовым понятиям, «вышедшим из моды», заметенным словесной пургой. Именно поэтому тезисы Андрея Зализняка из выступления десятилетней давности дали сейчас такой резонанс. Само понятие «истина» - что научная, что житейская - неудобно очень многим. Возьмем государственную пропаганду, возьмем оголтелых патриотов. Возьмем казус Мединского. Да ладно с этими, порой и мои единомышленники, замечательные люди, начинают стесняться настоящих слов и предлагают использовать вместо «истина», например, конструкции типа «эффективная объяснительная модель», что я бы определил как некие словесные ужимки в попытках следовать философским поветриям.

Да, есть философские течения, где понятие «научная истина» не в чести. Да и сама наука, и ее представители, было дело, обвинялись в присвоении монополии на истину. Это напоминает борьбу за место под солнцем.

Что есть истина?

Конечно, в данном контексте никто не говорит о некоем абсолюте, да еще с религиозным оттенком. Истина, что житейская, что научная, принимает конкретное выражение, она может быть неполной, ограниченной некими рамками. Но от этого она не перестает быть истиной. Вместо того чтобы вязнуть в тяжеловесных определениях, лучше дать несколько примеров.

Далеко ходить не будем, вот ближайшие примеры научной истины:

• Аутентичность «Слова о полку Игореве» - истина. Это как раз то, над чем работал Андрей Зализняк, - область от меня катастрофически далекая, но я полностью доверяю Зализняку, посмотрев записи его лекций про берестяные грамоты. Добросовестный талантливый профессионал чувствуется за версту. Я также доверяю другим исследователям, подтверждающим этот тезис.
• Происхождение человека от обезьяны - истина. Привожу этот пример как самый хрестоматийный: как-никак предмет горячей полуторавековой борьбы между научным и религиозным взглядами на мир. Его же приводит в своей речи Андрей Зализняк.
• Расширение Вселенной и ее происхождение из сверхплотного состояния около 14 млрд. лет назад - истина. Это уже моя епархия... Заметное противодействие этой истине существует в широких народных массах, поскольку всё это очень трудно представить, поскольку речь идет о нечеловеческих масштабах, нечеловеческих условиях, нечеловеческой геометрии. Зато именно здесь ярче всего появляется мощь науки, которая прекрасно работает в этих «нечеловеческих» областях, отлично сводя все концы с концами.

А вот теория космологической инфляции, которая описывает биографию Вселенной до Большого взрыва, будучи самой правдоподобной и плодотворной гипотезой, пока чуть-чуть недотягивает до статуса истины. Причем известно, чтó надо измерить, чтобы теория инфляции утвердилась, но это дело нескольких лет. А что касается самых первых мгновений существования Вселенной (околопланковские масштабы) - там истина всё еще закопана очень глубоко. Это вызов нынешним и будущим профессиональным исследователям. Примерно так же обстоят дела и во многих других областях науки: что-то утвердилось навеки, что-то - вот-вот, а где-то всё настолько неясно, что у исследователей опускаются руки.

В каждом из этих примеров есть неясные детали (конкретный автор «Слова», последний общий предок человека и шимпанзе, состав темной материи). Ну и что? От этого перечисленные утверждения не стали ни сомнительнее, ни тусклее. Они подкреплены множеством фактов и хорошо описываются четким научным языком. Так каким словом мы их будем характеризовать? «Истина» или, к примеру, «объяснительная модель»? Дело вкуса? Возможно, но я все-таки призываю чаще пользоваться настоящими словами. Это освежает язык и, главное, мозги.

Использованы фото А. Касьяна и gramoty.ru

12 декабря 2017 года Андрей Анатольевич Зализняк прочел в Институте славяноведения РАН доклад о берестяных грамотах, найденных в прошедшем сезоне; 16 декабря он провел занятие со студентами МГУ по исторической акцентологии русского языка; 24 декабря его не стало. Так он простился с двумя главными пространствами своей деятельности - Академией наук, где он проработал более полувека (с 1960 года), и Московским университетом, с которым он был связан еще дольше - как студент (1952–1957), аспирант и преподаватель (с 1958 года).

Неожиданность его ухода повергла всё научное сообщество в глубокую скорбь, смешанную с обидой и чувством протеста. В это невозможно было поверить, ведь к своим 82 годам ААЗ не успел состариться, он был легок и скор, полон молодого энтузиазма и интереса к жизни. Нам теперь предстоит осознать, что его жизнь кончилась, что он сделал то, что сделал, и сказал то, что успел сказать. Нам предстоит постичь логику его жизни во всей ее непоправимой завершенности.

За прошедшие дни было сказано и написано много прекрасных слов, - это были не только слова боли его осиротевших учеников и коллег, но и впервые произнесенные, но давно сложившиеся в сознании оценки трудов и личности ученого и его роли в отечественной филологии. Его имя ставили в один ряд с именами корифеев отечественной науки о русском языке - А. А. Шахматова, Н. Н. Дурново, Н. С. Трубецкого; его личность сравнивали с Моцартом и Пушкиным.

Я познакомилась с Андреем Анатольевичем в 1958 году, когда он, 23-летний, вернулся из Парижа и начал вести на филологическом факультете МГУ курс санскрита, а затем ведийского языка, древнеперсидской клинописи, несколько позже арабского языка, древнееврейского языка и лингвистических задач. Это были факультативные занятия, на которые собирались студенты разных курсов. Все эти курсы читались и в последующие годы, к ним добавлялись другие, уже связанные в основном с русским языком.

Этот резкий поворот ААЗ от индоевропеистики и востоковедения к русистике некоторым кажется необъяснимым. Действительно, в этом был элемент случайности, хотя была и своя логика, и закономерность. В самом деле, студента английской группы романо-германского отделения неожиданно командируют на стажировку в Париж. Выбор из всех студентов филфака Андрея Зализняка, при всей случайности конкретных обстоятельств и бюрократических соображений, был оправдан не только его блестящими успехами в учебе, но и владением французским и многими другими языками.

В Париже он слушает лекции выдающихся лингвистов, изучает древние индоевропейские и восточные языки. И вот в 1958 году в Москву возвращается молодой ученый, получивший блестящую подготовку по индоевропеистике и общей лингвистике, и ему открываются прекрасные научные перспективы именно в этой области.

С этого он и начинает в МГУ, где почти в то же время Вячеслав Всеволодович Иванов, учитель ААЗ, вел занятия по крито-микенским надписям, хеттской клинописи и читал курс введения в сравнительную грамматику индоевропейских языков (однако уже осенью 1958 года Вяч. Вс. Иванов был уволен из МГУ за поддержку Пастернака и связь с Романом Якобсоном).

В 1960 году ААЗ, еще не окончившего аспирантуру, приглашают на работу в Институт славяноведения, в отдел славянского языкознания. Руководитель этого отдела, известный славист, ученик А. М. Селищева и глава отечественной славистики Самуил Борисович Бернштейн, озабоченный собиранием научной молодежи и уже добившийся зачисления в Институт таких ярких лингвистов, как В. А. Дыбо и В. М. Иллич-Свитыч, возлагает большие надежды на Зализняка и предлагает ему заняться углубленным изучением славяно-иранских языковых контактов.

Эта область славистики была (и остается) слабо разработанной, и ААЗ с его глубокой и разносторонней индоевропейской лингвистической подготовкой был единственной надеждой Бернштейна. Но этой надежде не суждено было сбыться. Я хорошо помню то время, когда за Андреем Анатольевичем числилась плановая славяноиранская тема; помню, как он томился и страдал, потому что его научные интересы уже лежали совсем в другой области. В результате этот этап завершился публикацией всего двух, хотя и вполне профессиональных и обстоятельных статей в институтских изданиях.

В те годы С. Б. Бернштейн с досадой говорил о Зализняке: «Умная голова, да дураку досталась» (недавно я в разговоре с ААЗ вспомнила об этой формуле, и он весело смеялся). Впоследствии Самуил Борисович в полной мере оценил значение трудов ААЗ в области русистики, а их теплые личные отношения сохранялись до самой смерти С. Б.

Этой совсем другой областью был русский язык. Всем известны феноменальные способности ААЗ к иностранным языкам, проявившиеся еще в школьные годы, но он не раз говорил, что его интересуют не языки , а язык , язык как совершенный и исключительно сложный механизм, сделавший человека человеком и обеспечивший его непрерывный прогресс в познании мира и самого себя. Такое постижение глубинных механизмов языка возможно только на базе родного языка.

Работа с русским языком как предметом изучения началась для ААЗ с краткого очерка русского языка для французов, который он опубликовал в качестве приложения к учебному русско-французскому словарю, а сам словарь стал «побочным продуктом» стажировки во Франции. Именно из этого приложения тянутся нити ко всему дальнейшему блестящему пути Андрея Анатольевича как русиста. Уже работа над приложением показала, сколь неточны, неполны и противоречивы были описания морфологии русского языка в имеющихся грамматиках.

Его строгий ум не мог мириться с таким несовершенством, и он стал искать пути к более адекватному представлению языковых правил. Обнаружились и серьезные лакуны в науке о русском языке: в грамматиках полностью отсутствовали правила, касающиеся ударения. Единственным автором, работы которого по русскому языку были близки ААЗ, оказался репрессированный в 1930-е годы Николай Николаевич Дурново. В подходе, который избрал Андрей Анатольевич, главными были строгая логика и полнота фактических данных; ничто не должно было быть упущено, нужно было найти алгоритм построения правильных грамматических форм с учетом ударения - сначала исчерпывающий анализ реальных форм, а затем четкие правила их порождения.

Кандидатская диссертация А. А. Зализняка называлась «Классификация и синтез именных парадигм в русском языке», за нее ему по рекомендации оппонентов и единодушному решению ученого совета Института славяноведения в 1965 году была присуждена ученая степень доктора филологических наук. В 1967 году диссертация была издана в виде книги «Русское именное словоизменение», сразу же ставшей классикой русистики.

Ее естественным продолжением и развитием был «Грамматический словарь русского языка», вышедший через десять лет, - первое полное описание всех грамматических форм русского языка, по которому для каждого из почти 100 тыс. слов можно было построить все его словоизменительные формы. И вся эта грандиозная работа была выполнена до появления компьютеров, вручную! Впоследствии это описание, в полной мере удовлетворяющее самым строгим требованиям автоматического порождения всех словоизменительных форм русского языка, легло в основу русского Интернета.

Такого рода труд, казалось бы несоизмеримый с возможностями одного человека, был под силу только такому ученому, как ААЗ с его потребностью и способностью «наводить порядок» в бескрайнем море фактов и «идти до конца» по пути установления истины. Этому помогала общая научная атмосфера 1960-х годов, интерес к точным методам в гуманитарных науках, и особенно в лингвистике, развитие исследований в области машинного перевода, а затем и семиотики. Во всех этих направлениях одним из лидеров был учитель Зализняка Вяч. Вс. Иванов.

В том же 1960 году, когда ААЗ был принят на работу в Институт славяноведения, по специальному решению Президиума Академии наук СССР были созданы секторы структурной лингвистики в трех академических институтах: Институте языкознания под руководством А. А. Реформатского, Институте русского языка под руководством С. К. Шаумяна и Институте славяноведения под руководством В. Н. Топорова (которому в то время было всего 32 года). А. А. Зализняк, преподававший в университете, рекомендовал Владимиру Николаевичу нескольких своих учеников; я была в их числе, и это определило всю мою дальнейшую научную судьбу.

Спустя несколько лет ААЗ перешел из сектора, занимавшегося «традиционной» славистикой, в сектор структурной типологии (где он проработал до самой смерти), которым впоследствии руководил Вяч. Вс. Иванов, затем Т. М. Николаева, Ф. Б. Успенский и в самое последнее время И. А. Седакова. В первом же издании сектора - сборнике «Структурно-типологические исследования» 1962 года - была напечатана статья ААЗ, посвященная строгому формальному описанию правил уличного движения как одной из «простых» систем, изучение которых необходимо для обращения к таким сложным системам, как язык.

Это было, таким образом, прямым предвосхищением его формальной морфологии. ААЗ активно участвовал в знаменитом Симпозиуме по структурному изучению знаковых систем 1962 года, в Тартуских летних школах по семиотике, во многих других научных мероприятиях и изданиях сектора. Но всё же основная линия его научной деятельности была связана именно с русистикой - сначала с созданием строгого формального описания словоизменения современного русского языка, а позднее с историей русского языка. Поворот от современности к истории наметился очень рано: уже в 1962 году ААЗ выступил с докладом на тему «О возможной связи между операционными понятиями синхронного описания и диахронией».

Вполне закономерным этапом научного пути Андрея Анатольевича стала разработка акцентологии русского языка. Эта линия также восходит в конечном счете к очерку русской морфологии в кратком русско-французском словаре. Его первая работа по этой тематике («Ударение в современном русском склонении») появилась уже в 1963 году. Интерес ААЗ к теории и истории русского ударения поддерживался не только его собственным стремлением к исчерпывающему описанию русского словоизменения, но и пионерскими работами его ближайших коллег по институту В. А. Дыбо и В. М. Иллич-Свитыча в области славянской акцентологии. Благодаря акцентологическим трудам А. А. Зализняка было впервые построено прочное здание истории русского ударения.

С 1982 года и до последних дней жизни ААЗ работал над дешифровкой и толкованием новгородских берестяных грамот, в результате чего им был реконструирован особый древненовгородский диалект как разновидность русского народного языка древнейшей поры, создана теория палеографии берестяных грамот и практическая система палеографических показателей (он называл это «дискретизацией континуума»), позволяющих датировать грамоты и надписи с большой точностью, сопоставимой с точностью дендрологической и иных датировок.

Этот круг работ ААЗ, выполненных в сотрудничестве с В. Л. Яниным, А. А. Гиппиусом и другими коллегами-«новгородцами», получил не только признание специалистов (археологов, историков, лингвистов), но и большую известность в широких кругах общества, в том числе и благодаря ежегодным лекциям Андрея Анатольевича в МГУ, которые пользовались невиданной популярностью среди студентов разных факультетов и научной общественности.

Именно изучение языка новгородских грамот позволило ААЗ подвергнуть новому анализу текст «Слова о полку Игореве», споры о подлинности и датировке которого не прекращались многие десятилетия, и показать, что лингвистические особенности этого текста указывают на его безусловную древность и подтверждают его отнесение к XII веку.

Весной 1992 года, после одной из лекций по истории русского языка в РГГУ, моя дочь Марфа Толстая и ее коллега Александра Тер-Аванесова обратились к Андрею Анатольевичу с вопросом о перспективах включения материалов берестяных грамот в Словарь древнерусского языка XI–XIV веков. ААЗ сказал, что все эти материалы у него обработаны и он беспокоится об их сохранности. Тогда Марфа предложила набрать их на компьютере.

«Вы это серьезно говорите?» - спросил ААЗ. У него в то время не было компьютера (появился он гораздо позже, только в 2000 году). Решено было попробовать. Андрей Анатольевич передавал Марфе написанные от руки (обычно карандашом и очень аккуратным почерком) тексты грамот и комментариев, и она вносила всё это в компьютер. В результате ею был целиком набран текст «Древненовгородского диалекта», сделан макет этой книги, изданной в 1995 году.

Ей же принадлежат макеты всех последующих книг ААЗ, в том числе исключительно трудоемкого тома по палеографии берестяных грамот, потребовавшего применения особой, специально разработанной техники набора и макетирования. Со временем ААЗ сам прекрасно овладел компьютером и свободно набирал тексты своих книг и статей, хотя его требованиям к логике и точности интерфейс компьютера удовлетворял не в полной мере.

В 2000 году в Новгороде была обнаружена уникальная восковая книга XI века с текстами псалмов, под которыми на деревянной (липовой) основе ААЗ рассмотрел слабые следы многочисленных текстов, писавшихся на воске ранее, в виде бесчисленных и беспорядочно наслоившихся друг на друга буквенных штрихов. В течение нескольких лет Андрею Анатольевичу удалось невероятное - прочитать, фактически дешифровать, большие фрагменты этих текстов.

Трудности этой реконструкции невозможно переоценить. Однако эту работу ему пришлось оставить, в том числе из-за возникших проблем со зрением. Тем не менее судьба этого памятника и перспективы дальнейшего его изучения не переставали волновать ААЗ. Сейчас невозможно себе представить, кто смог бы продолжить эту работу.

Стала уже афоризмом фраза ААЗ, сказанная им на церемонии вручения ему премии имени А. И. Солженицына, о том, что истина существует и задача науки - ее поиск . Это убеждение было для ААЗ и философией, и религией, и стратегией жизни. Оно вдохновляло его на всем его многотрудном научном пути, и оно же давало ему силу возвысить свой голос против лженауки и разного рода научных спекуляций типа исторических «реконструкций» Фоменко и его сторонников.

В этом проявился его общественный темперамент, для многих неожиданный, ведь он был мало вовлечен в систему отношений в научной среде, редко откликался на работы коллег, не выступал оппонентом, не руководил аспирантами, не занимал никаких должностей, не входил ни в какие ученые советы и комиссии, за редкими исключениями, не подписывал никаких писем - ни протестных, ни защитных. Но при этом его влияние на научное сообщество - особенно благодаря преподаванию и публичным выступлениям - было и остается огромным.

Я в своей жизни не встречала более счастливого человека, чем ААЗ. Более счастливого и более свободного. Как удавалось ему в нашей стране и в наше время быть свободным от пут действительности, от обстоятельств, которые многих его современников либо ломали, либо сковывали и угнетали? Как ему удавалось не видеть ничего, кроме самой жизни, радости труда и познания? Он наслаждался своей работой, общением с молодежью, он был счастлив в своей семье и в друзьях (с некоторыми дружил со школьных лет). Он каким-то непостижимым образом сумел отодвинуть от себя всё, что способно было остановить или задержать его стремительное движение к научной истине, к познанию языка и проникновению в его тайны.

Его труды, составившие эпоху в развитии науки о русском языке, будут изучаться, будут издаваться и переиздаваться, на них будут воспитываться новые поколения русистов. Но больше не будет его лекций и докладов, его живого голоса, его провоцирующих вопросов к слушателям, его детского смеха, не будет его новых книг и статей. Тем, кому посчастливилось знать его многие годы и учиться у него, трудно с этим смириться.

Где похоронен великий лингвист Андрей Зализняк?

Владимир Успенский
лауреат премии «Просветитель»

Андрей Анатольевич Зализняк скоропостижно скончался 24 декабря 2017 года в начале пятого часа дня у себя дома в Москве. Он был последним из российских исследователей, заслуживших сочетание своей профессии в науке со словом «великий». Сейчас таких не осталось никого.

У нас нет сейчас ни великих математиков, ни великих физиков, ни великих биологов, ни великих экономистов - никого. «Мы жили в эпоху Зализняка, мы имели счастье быть его современниками, сейчас это отчетливо осознаётся», - сказал академик В. А. Плунгян. Точно так же при жизни Колмогорова те математики нашей страны, кто не был отравлен ни тщеславием, ни идеологическим безумием, осознавали, что живут в эпоху Колмогорова.

28 декабря Зализняк был похоронен на Троекуровском кладбище Москвы. Для него самого вопрос о месте своего захоронения был мелким и даже мелочным, я это знаю. Но для общества и государства этот вопрос есть вопрос признания. В данном случае признание величия Зализняка состояло бы в наличии его могилы на Новодевичьем кладбище, выполняющем функцию если не национального, то столичного пантеона (с невероятной пестротой погребенных лиц, доходящей иногда до неприятия, но с неизбежностью вытекающей из понятия «пантеон»).

Разрешение на захоронение на Новодевичьем кладбище выдает мэрия Москвы, а именно лично мэр Сергей Семёнович Собянин. Он и отказал в таковом. Ответственность с ним разделяет президент Академии наук Александр Михайлович Сергеев, который обязан был разрешения добиться. Г-да Собянин и Сергеев объединяются в этом абзаце как верховные руководители: первый - территории, на которой проживал Зализняк, второй - ведомства, в котором Зализняк работал.

В подобных «мелких» деталях и высвечивается подлинное отношение нашего государства к науке.